Успокаиваю мысли. Я ещё успею подумать над этим позже. Да, Зар,
не ломай голову зазря. Ублюдки смогли победить, но это лишь
сражение, не вся война. Ибо пока я жив, ничего не закончено.
Ничего.
Последнюю фразу произношу вслух, но получаю в ответ лишь пожатие
плечами.
— Быть может, когда-нибудь мы найдём способ убить тебя
окончательно, Зариакс, самозваный король королей и правитель всего
Мидгарда, — сложил Бор руки на груди. Его злость уже улетучилась,
взгляд аса всё чаще был направлен за его спину, на руины
разрушенного Асгарда. — Зато сможешь выспаться, — ухмыльнулся он
напоследок, давая знак слугам, чтобы они продолжили заливать меня
сталью.
— Я не нуждаюсь во сне! — гневно выкрикиваю ему, давая волю
капле своих эмоций, на что слышу лишь издевательский смех.
При желании спать я могу, но не видел в этом особого смысла
последние несколько лет.
— Знаю… — удалось расслышать перед тем, как раскалённый металл
залил уши и глаза.
Жжёт, но едва-едва. Если абстрагироваться, то можно посчитать
это за тёплое парное молоко. Принимал я как-то в нём ванны — не
очень удобно, на самом деле. После молока обязательно нужно
прополоскаться в обычной воде. Но вообще в последние лет десять
полюбил «огненную ванну», когда погружался в огромную печь,
раскалённую до красного состояния, и мои маги поливали меня
потоками огня. Идеально очищало всё тело, и запах после подобного
становился… Приятный…
Заодно волосы на голове сжигало, хоть и лишь до определённого
уровня, примерно на два пальца. Остаток был неуязвим, как и всё
прочее тело. Благо, что волосы имели такую неприятную особенность
(невозможность состричь или как-либо убрать полностью) лишь на
голове, остальные сгорали без остатка. Ну и ресницы с бровями тоже
оставались нетронутыми, но те вообще не росли, как и борода с
усами, и ногти, что меня крайне радовало.
Сейчас же ощущение заливания головы раскалённым металлом не
отдавало никак и ничем. Я попросту едва его ощущал. Более того —
если захочется, я могу полностью заблокировать это чувство. Да уж…
такая вот особенность организма. Полнейшая неуязвимость ко всему. Я
не могу умереть и даже получить какие-то раны. Они попросту не
появляются на моём теле! Ничто из всего известного мне и известного
асам не смогло нанести мне ни единой царапины. А уж в оружии «боги»
знали толк. Тут были и молнии, и огонь, и жерла вулканов
Муспельхейма — огненной земли… Конечно, и простое оружие. Ха-ха, и
«непростое» оружие тоже! Но всё было нипочём. Магия же, как уже
было сказано, и вовсе отказывалась касаться моего тела. Просто
соскальзывала с него. А то, что всё-таки доходило, не причиняло
никакого вреда.