– Похоже, кто-то в королевском
казначействе неплохо погрел руки на поставках так называемых коней
для наших нужд, – заметил Гунвальд, разглядывая своего скакуна.
– А я думаю, поскольку никаких надежд
на возвращение лошадей нет, нам спихнули тех кляч, которых всё
равно собирались пускать на убой, – ответил монах.
В пользу последней версии говорил и
запас пищи в мешках. Насколько помнил Дилль, десятник Эрек
рассказывал, что путь в Неонин для верхового занимает неделю.
– Еды у нас в мешках на неделю.
Значит, никто не верит в наше возвращение, – невесело сказал
Дилль.
– На обратном пути вас буду кормить я
за счёт королевской казны, – послышался голос Эрстана, услышавшего
фразу Дилля. – Если, конечно, кто-то из вас выживет. Между прочим,
так сам король распорядился.
– До чего же приятно знать, как
сильно меня ценит Его Величество, – саркастически хмыкнул Дилль и
пошёл проверять упряжь своего престарелого скакуна.
Час спустя отряд под
предводительством Эрстана покинул пажеские казармы. Проезжая по
улицам Тирогиса, Дилль обратил внимание, что все встречные
провожают драконоборцев сочувственными взглядами. Стражники из
патрулей при виде их отряда брали "на караул", хотя прекрасно
знали, что среди драконоборцев больше половины вчерашних воров и
разбойников; встречные девицы и женщины вздыхали и промокали глаза
платочками; лавочники, выглядывая из своих лавок, неуверенно желали
удачи драконоборцам. Добил Дилля попрошайка, сидевший на
перекрёстке двух широких улиц – он сначала принялся канючить
милостыню, но, опознав во всадниках драконоборцев, поднялся и,
достав из рваной и облезлой шапки пригоршню медяков, протянул им
монеты.
– Возьмите, господа драконоборцы,
окажите честь! – прошамкал попрошайка.
Разумеется, честь выпала на долю
Дилля. Он посмотрел на каршарца, затем на монаха – те в ответ
пожали плечами. Дилль взял монеты, поблагодарил и спросил:
– А ты как же?
– Мне ещё подадут, а вам жить
осталось всего ничего. Думаю, вам деньги нужнее.
Дилль пожалел, что вчера они все свои
деньги истратили. Зато ехавший следом Блер достал из кошеля золотой
окс и кинул его нищему.
– Выпей, милейший, за наше здоровье…
ну или за вечный наш упокой.
Попрошайка схватил золотой так
быстро, что Дилль даже усомнился в своих глазах – а была ли на
самом деле монета? Судя по довольной физиономии нищего – была.