Деньги достались ему нежданно. Дядя, которого Жан никогда не любил и видел лишь раз, потерял единственного сына в страшной автокатастрофе. Как говорят, стечение обстоятельств: Феррари, дерева, кокаина и водки. Кроме племянника и Жана у несчастного отца наследников не было, так что очень скоро выживший стал обладателем огромного состояния. Сам Жан ничего особенного не ощутил, это было что-то арифметическое: было мало, стало много. Он этих денег не зарабатывал и не знал, а потому пользовал счёт легко и доверчиво. Но сколько ни тратил, не мог серьёзно уменьшить капитал. Тот лишь рос, причём не благодаря владельцу, а скорее вопреки.
Кроме прочего, Жану достался небольшой дом, выстроенный в какие-то древние времена на одной восхитительной улице в Градчанах. Туда-то мы и направились.
Взявшись за руки, мы шли по серой брусчатке узкой мостовой мимо двухэтажных домов, прихотливо оригинальных, старинных, словно войдя в невидимую дверь, вдруг оказались в одной из сказок Андерсена, которые я так любила в детстве. Эти окна, наверняка, помнят, как плавился иней под разогретым в ладошке пятачком. А там!…
У двухметровой стены из отёсанных валунов стояла на кованых ножках скамейка потемневшего дерева, для двоих, слева от неё – тонконогий чугунный фонарь, а справа – каменная чаша питьевого фонтанчика. С высоких деревьев чёрными ветвями подметавших небо, нёсся вороний грай, оттеняя тишину.
– Как здорово!– выдохнула я, присаживаясь.
Ты посмотрел на меня, как художник: пристально, оценивающе:
– Вы так подходите друг другу. Ты и Европа.
Я улыбнулась.
Эту секунду я не забуду никогда. Эта скамейка, этот фонарь и ты запечатлены теперь во мне вечной фотографией.
Ты сидела под фонарём, положив руки на колени, улыбаясь. Я сел рядом, осторожно обнял тебя за плечи.
– Ты заключил с ним договор? – невпопад спросила ты.
Меня немного покоробил подход, я убрал руку:
– Да, он выплатил мне аванс. Но договором это можно назвать с большой натяжкой: одна страница текста. Скорее – уговор.
– Ну, хорошо, ты – писатель. Ты печатаешься? Кроме того, что хочет издать Жан?
– Нет. Я убеждён, что писатель – это тот, кто пишет.
Ты хмыкнула:
– Звучит увесисто. А о чём ты пишешь?
Я рассмеялся:
– Извини, дурацкий вопрос!
– Да ладно, меня интересует сюжет!
– Потом читать не интересно будет.