…Дэвид опустил взгляд. Ощущение беспомощности усилилось, он
подумал, что зря пришел сюда. Она не человек. Хотя они и находятся
рядом, но существуют при этом в разных мирах, в разных реальностях,
действуют в разной системе координат. Обладающим Силой нет дела до
бед и несчастий смертных. Их беспокоят более глобальные задачи —
поддержание вселенского эко-балланса, например. Что можно сказать
существу, которое воспринимает тебя примерно так же, как ты сам
воспринимаешь водомерку или майского жука? Человеку нет дела до их
бед и несчастий…
— Мы способны сострадать, Дэвид, — произнесла Марионель, и ему
показалось, что в ее голосе, как и в начале беседы, опять
промелькнуло какое-то живое чувство, — мы намного более к этому
способны, чем вы. Тебе не жаль жука лишь потому что это существо не
похоже на тебя, устроено иначе и живет жизнью, о которой ты не
имеешь никакого понятия. Ты не способен отождествить себя с ним и
поэтому раздавишь без колебаний; в ином же человеке ты увидишь
подобного себе и поэтому без нужды не станешь причинять вред. Ты
хороший человек, Дэвид, ведь многие из вашего народа не способны
отождествиться даже с себе подобными — безусловно, в этом ты
превосходишь их. Но для Обладающих нет тех, с кем мы не могли бы
отождествиться. Ты и какой-нибудь зверь, стихиаль, насекомое, демон
— вы равны передо мной, ваши чувства и мысли я могу знать, если
захочу этого, так же ясно и отчетливо, как знаю свои собственные и
намного более отчетливо и ясно, чем вы сами знаете их. Но хотя
Обладающие способны сострадать, мы не имеем жалости, чужое
страдание не является тем, что определяет наши поступки, не
становится причиной наших действий. Единственная причина действий
Обладающих — в нас самих. Сейчас ты думаешь, что я бездушная
сука, раз не желаю помогать тебе — да, ты думаешь именно так;
но я знаю, что твоя боль скоро утихнет — если не в этой жизни, то в
следующей. Не стоит цепляться за то, что ты потерял, лучше радуйся
тому, что у тебя есть. Ты плачешь не по Идэль — с ней не случилось
ничего дурного, она лишь сделала еще один шаг по тому пути, которым
идут все — ты плачешь по себе. У тебя отняли нечто тебе дорогое и
ты, как ребенок, готов на все, лишь бы вернуть любимую игрушку.
Дэвид дернулся, как от пощечины. Он почувствовал, как в нем
вскипает ненависть. Да как она смеет?..