Толстяк покивал. Видимо, такой
вариант его устраивал.
— Я вот все думаю, — сказал он затем,
— уж не навели ли на вас порчу? Это ж места такие... Еретики и
христопродавцы здесь свободно живут, как у себя дома. Кто ж его
знает, кто еще в этих землях обитает? Кто угодно тут может обитать!
Вот и навели на вас... Или вот, скажем, этой Гийом. Северянин он,
да к тому же еще и рыжий. Взял, махнул своей дубинкой — а вы и на
траву повалились... Точно! — Глаза Тибо вспыхнули. — Наверняка ж
непростая была дубинка! Ведь половина ентовых северян до сих пор
языческие обряды творят, даром что крестили их!..
— Погоди, погоди... Ты что, думаешь,
Гийом меня заколдовал?
— Ну да! Ясное дело! Чего ж вы тогда
на траву повалились, ежели он по вам не попал даже?!. А я-то,
дурень, и не сообразил сразу!.. — Тибо сокрушенно покачал головой.
Как же, не уберег господина от неведомой порчи!
Мне даже как-то неловко стало при
виде совершенно искреннего чувства вины, проступившего на лице
толстяка.
— Ладно, не расстраивайся, —
ободряюще сказал я. — Подумай лучше, как бы мне теперь избавиться
от этой порчи.
— Как?.. Наверное, надо священника
какого-нибудь отыскать...
— Опять, что ли, к епископу
ехать?
Тибо вытаращился на меня, вдруг
осознав что-то.
— Так вы ж у него были!
— Был. И что?
— А он вас благословлял?
— Благословлял.
— И не помогло?
— Не помогло.
Тибо нахмурился.
— Сильную, видать, на вас порчу
навели, — сделал он вывод. — Тут настоящий святой отшельник или
чудотворец требуется.
— Да? А врача тут поблизости
какого-нибудь нет?
Тибо с полминуты молчал. Возникшая у
меня мысль о том, что с расстройствами памяти следует обращаться не
к священнику, а к врачу, под непонимающим взглядом Тибо испарилась,
как дым.
— А зачем вам лекарь?
— Ну... может, это не порча, а
болезнь какая-нибудь...
— Не бывает таких болезньев, —
убежденно сказал Тибо. — Порча это, господин мой. Определенно.
Видя, что я все еще колеблюсь, Тибо с
упреком добавил:
— Вы ж сами просили, чтоб я вам
говорил, ежели вы ошибетесь в чем-нибудь. А вот теперь слушать меня
не хотите.
— Ладно. Пусть будет порча. Где тут
ближайший святой?
Тибо сокрушенно вздохнул:
— Так давно уже нет в Лангедоке
настоящих, уважаемых святых. Это ж такие земли... еретики тут
одни...
— Так что будем делать?
— Подумать надо.
Принесли еду. На большом блюде —
оленина, нарезанная толстыми ломтями. Миска с солеными грибами,
несколько лепешек, котелок с кашей. Кувшин и вместительная кружка —
для Тибо, бутылка и оловянный кубок — для меня. Тибо, умудрившись
не потерять сосредоточенного, «думающего» вида, тут же ожесточенно
заработал ложкой. Компания за столом слева прекратила горланить
песню про бравого солдата.