Де Бов забиралась все глубже в лес, а я шел за ней, пытаясь
расслышать хоть что-нибудь, кроме проклятых песен. И уже почти
разочаровался в нашей затее, когда очередная баллада на полуслове
оборвалась. Послышались голоса: высокий, — это де Бов, и низкий,
глуховатый. Мужчина. Кажется, немолодой. Я застыл, стискивая
рукоять кинжала.
Разведчик из меня, как из полковой шлюхи монашка. Чертов лес
полон листьев, которые шелестят, веток, которые шуршат, и сучков,
которые хрустят под ногами. Поэтому я тихий, только когда не
двигаюсь. Совсем. Вообще. И теперь мне нужно было выбирать:
спугнуть ублюдка до того, как он проявит свою богомерзкую сущность,
или ждать — и рисковать, что он свернет ведьме шею. Вероятно. Хотя
бы попытается. Все же между явлением сущности и сворачиванием шеи
время, конечно, должно было быть. Минуты две-три — самое малое.
Быстрее девства никак не лишить, будь ты хоть трижды волшебный
оборотень.
И я за эти две минуты могу не добежать. Надо подойти ближе.
Черт с ним, ничего этот оборотень не услышит! Перед ним молодая
женщина в голубом блио и с сиськами. Да не слушает он сейчас
ничего, кроме того, что между ног висит!
Тихо-тихо, медленно-медленно я переставил одну ногу. Потом
вторую. Опять. И опять.
Среди ветвей мелькнуло голубое — платье де Бов. Я перебросил
кинжал в левую руку и вытер вспотевшую ладонь.
— …мощи святого Амвросия. Идем, дочь моя, я тебе покажу.
Какого дьявола?! Она не пойдет! Де Бов, твою мать!
Если бы передо мной были не чахлые кустики, а нормальное дерево,
я бы побился об него головой. Эта идиотка согласилась! Прощебетала
что-то умильное и заковыляла прочь, голубое платье просвечивало
сквозь заросли. Хотя бы за оборотнем, а не перед ним. Может,
отпрыгнет, если сукин сын вырубить ее попытается. Хотя кто там
отпрыгнет. Хромая де Бов? А свиньи летают.
Ну куда ж ты, чтоб тебе пусто было, прешься, дурында?!
Я нырнул в высокую траву и на карачках переполз поляну.
Разбойники немытые могут — и я смогу.
Дальше пошло легче. Я скакал от дерева к дереву, как легконогая,
мать ее, лань. Не приближаясь к ведьме и не удаляясь. Держал
дистанцию. И даже не успел толком запыхаться, когда де Бов
завопила: «Марк!», — и я ломанулся через кусты, не разбирая дороги.
По поляне катался рычащий и визжащий клубок. Я примерился, ухватил
за голубое, выдернул из клубка де Бов, оскаленную и расхристанную,
и отбросил в сторону.