Глеб пододвинул стул к столу и сел,
безэмоционально смотря в глаза уставшему чиновнику.
— Не надо строить из себя жертву,
Глеб.
— Я просто констатирую факт,
уважаемый, — сказал Глеб. — Я столько сил приложил, чтобы оказаться
в Мологе. И что в итоге? Постовой? Из-за того, что перешел дорогу
твоей любименькой дочке? Есть причины, как видишь.
— А почему тогда не
уволился?
— Вы не те, кто сможет сбить меня с
пути, старик. По контракту я отрабатываю здесь оставшиеся два года
и заново могу подать документы на сыщика. Причем в любой город. Я
не из тех, кто забивается в угол. Пройти такой путь и споткнуться о
вас? Увольте.
— Я тебя услышал, — лениво ответил
Николай Валерьевич. — Согласен, что причина серьезная. Я думал об
этом, Глеб. Теперь карты на твоей стороне...
— Как прозаично, — сказал Глеб. —
Ближе к делу. Если я не в подозрении, то что я здесь
делаю?
— Ты прав. Я позвал тебя с
единственной целью. Видишь, как жизнь повернулась? Приглашаю тебя к
расследованию дела убийства моей дочери.
В кабинете воцарилась натянутая
тишина. Глеб ожидал услышать, что угодно, кроме этого. Но Николай
Валерьевич не шутил.
— Я расскажу, почему этот выбор для
меня верный.
— Но...
— Послушай и подумай над
предложением.
— Ладно. Выкладывай.
— Ты прошел школу сыска Млечного.
Пошел в армию и закончил службу старшим сержантом. Про
юриспруденцию можно и не говорить. Я чувствую некую вину перед
тобой, Глеб. Уверен, что вы бы с Лидой сработались...
— У тебя столько слуг для этой
работы, — заметил Глеб. — И выбрать того, кто ненавидел Лиду.
Странно, не находишь?
— Мне уже предложили помощь в
расследовании. Но никто не будет подпускать меня к делу. Я вскоре
ухожу на пенсию, Глеб. Бегать в шестьдесят семь за
убийцей...
— У тебя много связей.
— Как только я уйду с поста, то
секретные документы окажутся мне недоступны. Вот и весь вывод. А
расследование по-любому в эту категорию отправят. Первое убийство
полицейского в этом городишке...
— Найми крысу в отделе. Вы же раньше
так и делали.
— Рад, что ты упомянул об этом. Но я
привык все контролировать. И мне
еще стукачей не хватало. Если об этом прознает чиновье, то мною
займется налоговая и другие прокаженные, коих наплодил царь великое
количество. Если я предложу тебе перевестись намного раньше? И в
должности сыщика по особо важным делам?