Егоровна продефилировала к столу,
уселась напротив, запрокинула ногу на ногу.
От нее разило дорогим парфюмом и
свежими красками — словно она только что ненароком оставила
мольберт в соседней комнате, а сюда заглянула лишь по той причине,
что заблудилась в поиска туалета.
Мне начинало отчаянно казаться, что
так оно и было. Ни один из нас не решался нарушить повисшую
слежавшуюся тишину. Глава инквизаториев достала сигарету из кармана
— словно только того и ждавший бесенок, невесть зачем оставшийся
служить в лампе, кинулся к ней с жаром в ладонях.
Егоровна выпустила в него тугую струю
дыма вместо благодарности. Странный малек, подумалось мне — все его
сородичи, что постарше, скинули с себя людской гнет, а этому иного
счастья нет, как на побегушках быть.
Или же, кольнула меня мысль, все-таки
не все.
Помнится, я пытался об этом
выспрашивать у других инквизаториев — мои вопросы их несказанно
бесили, а ответов я так и не получал.
— Ну здравствуй, Рысев, — проговорила
она, продолжая рассматривать меня, словно диковинного жука.
Я не спешил отвечать — если уж столь
важная птица сегодня решила спуститься к мелким сошкам типа меня,
то это что-то да значит.
— Как тебе последние новости?
— Не читал.
— Ложь тебе всегда давалась хуже
правды, мальчик. Что тому, чье тело ты теперь занимаешь, что тебе
лично.
Я уставился прямо ей в глаза,
откинулся на спинку сидения, рассмеялся.
— К чему все эти ваши фокусы? Томные
взгляды, разговоры ни о чем? Полгода назад вы мечтали упечь меня в
эти застенки и пытать до тех пор, пока не издохну. Я ведь не первый
в этих краях чужак, правда?
Егоровна по-старчески облизнула губы,
что-то в моих словах ей не понравилось. Выдохнув, она взялась за
папку. Один за другим передо мной ложились исписанные бисерным
почерком листы. Фотографии парней и девушек.
— Познакомься, Рысев. Твои
предшественники. Правда, забавные ребята?
— Не понимаю, о чем вы.
— Скоро поймешь. Смотри, какой гарный
хлопец — Митрофанов Прошка Алексеевич. Крестьянский сын, попал к
нам сюда лет за десять до твоего появления. По его собственным
рассказам — фермер. Знаешь, как он умер? От кровопотери. Стоило ему
выйти в поле, как он умудрялся вляпаться в неприятность.
Продержался здесь целый месяц, Федя.
Старуха пододвинула ко мне фотографии
двух девиц, меня же больше волновал несчастный Прошка. Выходит,
попаданцы здесь не только в представителей благородных родов
прыгали, случались и эксцессы.