Концы и впрямь в воду. «Висяк, – прокомментировал это Юрий. –
Пока новые факты не получим, так и будет дело нераскрытым».
Впрочем, Пётр не был бы Петром, если бы не сделал оргвыводы. Во
всяком случае, с персоналом предприятий оборонной промышленности
стали тихо проводить беседы: мол, если вдруг что заметишь, или кто
с разговорами воровскими подсядет, ты доноси. Коль подтвердится,
тебе награда выйдет. А не подтвердится – ничего не будет… Опасались
вала доносов, но этого не случилось. Некогда было мастеровому
мужику бегать и доносить, ежели не по делу.
Но с этого беспокойного дня 28 ноября 1706 года, что принёс
Петербургу столько хлопот и переживаний, Пётр Алексеевич повелел
отсчитывать историю сыскной службы. Как водится – отдельным
указом.
3
Петербург строился. Причём, в отличие от своего близнеца из иной
истории, не «любой ценой». Пока ещё везли в город камень со всей
страны, но в уже выстроенных домах печи топили местным торфом. А на
Охте лишь пару месяцев назад задымила трубами малоприметная
мануфактура. Там формовали и обжигали кирпич, сработанный по
голландскому образцу. Там же, только в другой печи, обжигали
известь, затем фасовали в промазанные глиною корзины, везли к месту
стройки, где гасили её водою, чтобы замесить строительный раствор.
Причём, все материалы были местной добычи, не привозными. Мастера,
правда, голландцы, но что поделаешь, после Смуты разучились на Руси
добротный кирпич выделывать.
У некоторых пытливых умов порой возникали вопросы: откуда, мол,
государю ведомо, где что искать, ежели ещё шесть лет назад в этих
местах шведские владения были? Пытливым умам рассказывали
непритязательную историю про то, как Пётр Алексеевич ещё во время
Великого Посольства прослышал от знающих людей, что здесь многое
полезное в земле обретается. Потому и пошёл воевать, чтобы
праотеческую землю от шведов вернуть и с того ещё и доход иметь.
Удивительно, но пытливым умам этого объяснения вполне хватало,
чтобы насытить своё любопытство. Государь – он таков и есть, где
что узнает, сразу в дело пустить норовит.
Проблемой здесь были наводнения. Последнее случилось совсем
недавно, в сентябре 1706 года.[5]
Государь только-только доехал на свою любимую стройку, после
устроенного им в Москве парада в честь Полтавской виктории.
Алексашке, который тогда умчался в Архангельск, он отписывал:
«Третьяго дня ветром вест-сюд-вестом такую воду нагнала, какой
сказывают не бывало. У меня в хоромах была сверх полу 21 дюйм… И
зело было утешно смотреть, что люди по кровлям и по деревьям, будто
во время потопа, сидели, не токмо мужики, но и
бабы…»