– Предлагаете сплотиться против общего врага?
– Рад, что вы меня понимаете, брат мой. Наши разногласия пусть
останутся при нас. Но, когда возникает угроза самому
мироустройству, я готов на время забыть о них и стать вашим
союзником.
– Ветер меняется, ваше величество, – сказал по-голландски
матрос. – С норд-оста на норд-вест. Надо бы возвращаться. Да и
темнеет уже.
– Возвращаемся, – согласился Пётр Алексеевич, направляя лодку
носом к острову.
Холодный ветер принёс тот острый ледяной дух, который
безошибочно указывал на приближение к городу первого зимнего снега.
Вскоре лодочка уткнулась в заиленный берег острова, где рабочие уже
завершали свои дневные труды и усаживались у костров – стряпать
нехитрый ужин. Матрос остался на судёнышке – сворачивать парус и
вытаскивать лодочку на берег – а два монарха сразу же пошли на
бастион, где им наверняка уже приготовили простую и сытную
трапезу.
– Что ж, – сказал государь, когда до скромной комнаты почётного
пленника оставалось пройти несколько шагов, – я полагаю, мы с вами
найдём общий язык, брат мой. Но помните: едва вам вернут шпагу, как
вы вновь окажетесь во власти тех же людей, что и прежде толкали вас
к войне.
– Я постараюсь быть предельно осторожным, – негромко ответил
Карл. – Впрочем, это случится ещё не скоро… В свете нашего
сегодняшнего разговора вновь спрошу, брат мой: вы действительно
настолько доверяете этой даме и её …друзьям?
– Безусловно.
– Только ли их верность Отечеству является основой вашей
уверенности, или есть что-то ещё?
– Вспомните, брат мой, много ли друзей было у тех …наёмников? Я
имею в виду, имели ли они близкие знакомства с кем-либо из числа
ваших солдат, офицеров?
– Нет, – уверенно заявил Карл. – Я понимаю, к чему вы клоните. И
надеюсь, что вы правы в своей оценке разницы между …теми
людьми.
– Моя уверенность опирается на большой опыт, – сказал Пётр. –
Сужу о людях по делам их, как завещал нам Господь. А пока давайте
воздадим должное ужину.
[1] В нашей истории девиз «Небываемое
бывает» был выбит на медали в честь взятия двух шведских судов у
только что захваченной крепости Ниеншанц в 1703 году. В этом
варианте Ниеншанц и корабли достались мирным путём как выкуп за
Карла Двенадцатого в 1701 году. Но девиз, как видим, всё же
появился и здесь.
[2] В те времена словом «вор»
обозначали не только крадунов, но и вообще преступников, в том
числе и политических.