Пусть он и помнил, какими проблемами обернулось для них с
беднягой Богданом знакомство с чужой лошадью, мальчик не мог просто
так бросить напуганную кобылку в лесной чаще. Не без труда вытянув
ее из бурелома, он успокоил ее и привязал к седлу Красотки. Втроем
они быстро покинули опасное место.
Чаща молчала, не оставляя иного выбора – слушаться приказа и
поскорее найти пристанище. Солнце пряталось за серой поволокой,
заволокшей небо. У мальчика уже голова кружилась от бесконечной
скачки, не говоря уже о вечно гудящих ляжках. Он бы и душу продал
за то, чтобы развалиться в кровати и выкинуть из головы те страшные
глаза, которые бросались на него из каждой тени.
Еще одной проблемой была их извечная “игра” с Красоткой. Кусать
мальчонку было любимой игрой вороной кобылы, которой он почему-то
особо пришелся по душе, и она не оставляла попыток схватить его в
самый неожиданный момент. Каурай постоянно ухмылялся, когда
Красотка порывалась снова «поцеловать» Игриша. Но на все жалобы
говорил, мол, если бы она хотела укусить как следует, просто
отгрызла бы руку – а она такое умела. Игриша это мало успокаивало,
и ему постоянно приходилось держать ухо востро, чтобы не заработать
хороший отпечаток зубов на предплечье.
День устало перевалил за середину, и ни единого признака
близкого жилья им не повстречалось. Сколько Игриш не крутил головой
по сторонам, деревья прятались за другими деревьями, открывая глазу
все новые зеленые горизонты, которые постепенно забирались все
выше. Над ветвями носились стаи воронья, перекрикивая друг друга,
гнус сбивался в тучи, атакуя кобыл и заставляя их громко
фыркать.
Игришу было нелегко поддерживать темп, но он старался не давать
лошадям сбавлять шаг. Однако чем дальше они отъезжали от места, где
его покинул Каурай, тем нерешительней мальчик понукал Красотку,
оглядываясь на каждом шагу и стараясь высмотреть в полумраке
знакомый силуэт с мечом за плечами. Но тщетно – лес словно
проглотил его спутника, а теперь мало-помалу приглядывался и к
самому Игришу.
Из мрачных раздумий его вырвал шум воды. Игриш подстегнул
кобылку и вывел лошадей на опушку, на краю которой текла быстрая
речушка, берега которой заросли осокой и камышом. Мальчик в
последний раз оглянулся и, не углядев позади ничего, кроме
шелестящих теней, спешился и подвел лошадей к потоку, дав им
немного смочить губы. Пахло тут так сочно, что Игриш аж чихнул от
умиления. Красотка со своей подругой только довольно похрапывали,
вдоволь напиваясь студеной водицей.