Сверкая начищенным железом, наш
караван словно гибкая блестящая игла прошивает бурлящую рыночную
толпу и дальше уже ползет вверх по извивающейся дороге к белой
воротной башне Верхнего города. При ближайшем рассмотрении
кажущаяся издали монументальность тускнеет. Во всем чувствуется
запустение. Нижние венцы деревянных стен подгнили и явно требуют
замены. Углы каменной башни облупились и выглядят так, словно их
мыши погрызли.
Проезжаем в ворота, и настроение
вновь меняется. По сторонам высятся добротные боярские терема, за
высокими заборами шелестят листвой яблоневые сады. Вдоль избитой
конскими копытами пыльной дороги появились деревянные тротуары.
С интересом кручу головой и с
удовлетворением подтверждаю в голос.
– Что ж, слава первого города Руси
еще не совсем покинула тебя, град Киев!
Мое высказывание на современном
русском вызвало удивленный поворот головы тысяцкого.
– Ты на каком языке молвишь,
латинянин?
«Вот блин!» – Мысленно крою себя и
тут же пытаюсь сменить тему, переходя на чистый киевский диалект
того времени.
– То старый, давно забытый говор,
достопочтимый Якун.
Тот, покачав головой, удивленно
выражает сомнения.
– Надо же, а чем-то на наш
смахивает.
Он еще пытается что-то добавить, но я
не даю ему такой возможности и брякаю первое, что приходит на
ум:
– Заметил, народ киевский не сильно
жалует дружину Ярослава?
– Что… – Сбитый с толку таким резким
поворотом, боярин непроизвольно позволяет себе быть искренним. – А
с чего их жаловать-то?! Чужаки, они и есть чужаки!
Он тут же морщится, недовольный своей
болтливостью и бурчит, бросая на меня подозрительный взгляд.
– Откуда ты, латинянин, нашу мову так
хорошо ведаешь?
Вспоминая свой недавний опыт, надеваю
на лицо маску полной бесстрастности и вещаю назидательно, как
настоящий отец церкви.
– Все способности человеческие от
бога, и только ему ведомо, что и кому дать и в какой мере
использовать. Да светится имя Всевышнего и…
Тщетная попытка уловить смысл моей
многословной речи отражается в глазах тысяцкого, но уже через
мгновение гаснет, и я с удовлетворением отмечаю, что прием уже
второй раз действует безотказно и в дальнейшем следует этим
пользоваться.
Не получив толком ответа на свой
вопрос, киевский боярин не успокаивается.
– А как же ты христианин, хоть и
латинский, связался с нехристями этими?