– Вот и славно. А я обязательно буду
присутствовать на открытии вашего моста. Он чудо как хорош.
Игрушка, а не мост!
Инженер аж покраснел от таких
комплиментах и рассыпался в благодарностях.
Следующие дни если чем и запомнились,
то лишь суетой. Переночевав один раз в доме ведьмы-молдаванки, я
перебрался в палатку в общем лагере. Может там и холоднее, зато
дышится куда легче.
Генерал Дризен провел смотр
Александрийских гусар и остался доволен увиденным, он даже
пригласил меня на общий офицерский завтрак, во время которого я в
основном разговаривал с маркизом де Траверсе, полковником и
командиром Сумских гусар. Мы с ним даже слегка повздорили, выясняя,
чьи молодцы лучше, но потом выпили на брудершафт и расстались
приятелями.
В городок один за другим продолжали
прибывать новые подразделения. Узнав, что среди них находятся
первые сотни 5-го Донского казачьего полка, я взял две бутылки
коньяка и отправился знакомиться с его командиром.
Им оказался полковник Зазерский
Андрей Николаевич, человек веселый и шумный, жизнь так и кипела в
нем, он любил петь, пить, кутить, играть в бридж, бить морды
штафиркам, махать саблей и завоевывать женские сердца. Все это у
него получалось блестяще. Полк любил его, словно отца, и
одновременно боялся, как черт ладана, так как нрав у него был
крутой, рука тяжелая, взгляд суровый, а лицо обветренное, с
внушительным шрамом на лбу. Мы с ним перешли на «ты», моментально
став друзьями, он лишь на вид казался таким страшным.
– Вот побьем турку, выиграем войну и
отправимся покорять Африку, Миша. Ты станешь вождем зулусов, я буду
при тебе начальником штаба, девок себе выберем получше, ядреных
таких, губастых и блестящих, как начищенный сапог, плантацию
обустроим, телеграф проведем, крокодилов станем выращивать…
Заживем, в общем, – мечтал он после того, как мы бодро осилили
первую бутылку коньяка и успешно приканчивали вторую.
Еще через сутки прибыл генерал-майор
князь Кропоткин – среднего роста, упитанный, круглолицый, седой, с
хитрыми прищуренными глазками. В молодости он наверняка был строен,
как и всякий кавалерист, но долгие годы сытой жизни взяли свое и
сейчас генерал уже с большим трудом залезал в седло. Почти сразу он
потребовал нас с Зазерским для доклада.
Судя по всему, Лукавый Ленивец плохо
перенес дорогу, не выспался, выглядел раздраженным, а потому на
нас, молодых, здоровых и веселых, обрушились громы и молнии.
Генерал тут же приказал сопровождать его для осмотра наших
полков.