Я лишь мотал головой, удерживая Тьяру за плечи, не в силах подобрать нужных слов. В вопросах с женщинами я никогда силён не был – даже покойной жене и той пришлось первой заговорить с заезжим легионером, который в третий раз молча помог ей донести воду от реки…
- Тиара, - мучительным шёпотом выдавил наконец я. – Ты… я… благодарен… тебе. Но ты мне… как сестра. Прости.
Она замерла, вглядываясь в меня жарко, с отчаянной надеждой: вдруг не так поняла?
- Прости, - повторил я трудно, прерывисто.
Грудь и впрямь ходила ходуном – будто за день пробежал от Ло-Хельма до Рангарда. Великий Дух, как всё это сложно! Как не вовремя! Тьяра, добрая, милая, живая, настоящая – почему не мог я ответить ей взаимностью?
- Почему? – эхом отозвалась Тьяра, вглядываясь в моё лицо.
Разве мог я объяснить? Вместо внятного ответа помотал головой, неловко высвободился из жарких женских рук.
- Не могу, - пробормотал неразборчиво. – Прости…
Глаза соседки погасли, плечи сникли. Тьяра низко опустила голову, и несколько секунд тишины, прерываемой лишь сопением детей за перегородкой, показались тёмной вечностью.
- Мне не за что винить тебя, Белый Орёл, - наконец тяжело выдавила, будто глыбу перевернула, Тьяра. Скорбно поджались губы, плеснул болью прежде ласковый взгляд. – Не обещал ты мне ничего. Сама надумала.
Я вспыхнул, нахмурился. Отчего-то меньше виноватым чувствовать себя я не стал.
- Прощай, Сибранд, - наконец блекло улыбнулась соседка. Подняла на меня глаза, мягко, прощаясь, провела ладонью по лицу. – Прости и ты меня: не смогу я завтра за Оланом приглядеть. К чему привязываться, когда…
Она не договорила, да я и не ждал ответа: от совестливого стыда не знал, куда глаза девать. И впрямь, сын тем больше плачет за бывшей кормилицей, чем чаще видит. Да и её сердце, хоть и не материнское, а всё же женское, ранимое…
Великий Дух, как я запутался…
- Да, конечно, - пробормотал я, глядя, как соседка надевает меховую накидку, завязывает капюшон усталым, подавленным жестом. – Я провожу тебя, - привычно спохватился я. – Ночь на дворе…
- Недалеко мне, - жестом остановила Тьяра. – И небо чистое, звёзды путь осветят. Не надо, Сибранд. Не терзай…
- Прости, - в который раз беспомощно повинился я.
Соседка улыбнулась вымучено, безрадостно.
- Не виноват ты, - произнесла одними губами. – Прощай.