Дверь за нею закрылась с тихим скрипом – проклятые петли! – захлопнулась снаружи калитка, коротко тявкнул Зверь. Некоторое время я стоял, закусив губу, слушая тишину, затем с силой протёр лицо ладонью. На душе было всё так же пусто, на плечи легли новые заботы – без Тьяры как справлюсь с детьми да заботами, как поведу заезжих магов на север, на кого оставлю Олана? – но и неуместное чувство свободы, несмотря на все трудности, закралось в сердце. Устыдившись собственных мыслей, торопливо прошёл в угол, к священному символу, припал на колени, углубившись в молитву. Великий Дух, правильно ли поступаю? Обидел честную женщину, лишил детей материнского тепла из-за своего же эгоизма – не могу целовать чужие уста, не могу принять её в свой дом как верную спутницу…
Молился недолго: веки отяжелели после трудного дня, даже пустой желудок не смущал усталый разум. Поднявшись, тихо прошёл по лестнице в свою спальню, заглянул в колыбель. Олан был по-своему прекрасен: белесые волосы, которые в будущем обещали стать медовыми, как у жены, голубые глаза, прикрытые сейчас бледными нежными веками. Красиво очерченные губы, правильные черты лица… не выражавшего никакого интереса к миру.
Горло вновь сжала невидимая рука; я быстро разделся и лёг в холодную постель, устремив взгляд на колыбель. Сына я уже не видел, но его лицо по-прежнему стояло у меня перед глазами. И не исчезало перед внутренним взором даже тогда, когда сон наконец взял своё, погрузив сознание в липкую темному.
Наутро меня разбудил шум во дворе и бесцеремонный стук в дверь. Стучали не иначе как кованым сапогом; я не успел одеться, как зашевелились разбуженные непрошеным гостем дети. Олан, хвала Духу, ещё спал, и я кубарем скатился с лестницы, стремясь успеть к двери раньше, чем проклятый визитёр растревожит младшего.
- Горазд же ты спать, Белый Орёл! – насмешливо поприветствовали меня из-за двери, пока я возился с засовом. – Я тут уж с час блуждаю у тебя по огороду, жду рассвета! Мне не привыкать, знаешь ли, да только от родственничка хотелось бы большей гостеприимности!
- Тётка приехала! – радостно взвизгнул за спиной Илиан, мгновенно выбираясь из-под шкур. – Тётка!!!
- Назар, вставай, - толкнул брата в плечо Никанор, впопыхах путаясь в штанах. – Тётка Октавия приехала!..
Сестра покойной жены продолжала своё громогласное приветствие, не дожидаясь, пока я открою дверь; рассказывала о том, как гнала всю ночь с юга на север, соскучившись за племянниками, и как ждала тёплого приёма, да только не рассчитала и приехала раньше, и за ночь отморозила на ветру все неприличные места, да только к состраданию бывшего легионера взывать всё равно бесполезно…