«Сората!» — шептали обескровившие губы, а сердце билось так гулко и часто, что, казалось, вот-вот разорвет грудную клетку.
Госпожа Мранес с трудом добрела до дороги и повалилась на обочине, вручив судьбу небу. Одно она знала точно: если выживет, ни в какой суд и Следственное управление не пойдет, затаится, как мышь в подполе.
ГЛАВА 2. Скелеты в шкафу
Эллина осторожно пробиралась к проходу вместе с остальными зрителями судебного заседания. В зале царила духота, поэтому вместо веера приходилось обмахиваться выпуском «Жизни Сатии». Эллина купила его из-за Анабель: подруге посвятили целый абзац в статье о недавнем великосветском приеме. Несмотря на то, что госпожа Меда не принадлежала к первому сословию, ее любовник, граф Алешанский, Первый префект Сатии, давно ввел Анабель в высший круг. Их отношения тянулись много лет и постепенно превращались в подобие брака – жизнь по привычке. Боясь, что любовник охладеет к ней, Анабель решила разыграть последнюю карту: родить ребенка. Она перестала заглядывать в аптеку, но пока лишь тоскливо вздыхала – ничего.
Вспомнив о давней «любви» Брагоньера к «Жизни Сатии», Эллина поспешила убрать газету в сумку. Гоэте предстоял неприятный разговор, но она не собиралась сидеть без работы или носить исключительно платья только потому, что это не нравилось любовнику. Подумать только, тот за целых полгода не охладел к Эллине!
Сегодня судили высокопоставленного взяточника. Обвинителем выступал Брагоньер. Он камня на камне не оставил от доводов защиты. Адвокат аж посерел, когда соэр[4](4) предъявил показания свидетелей и протокол последнего допроса обвиняемого. Текст последнего защитник не читал.
Чистосердечное признание снимало все вопросы. Адвокат догадывался, каким способом оно получено. Брагоньер пытал не только мелких воришек, но и высокопоставленных преступников. Вот и теперь ему надоело упорство обвиняемого, и соэр отдал соответствующие распоряжения. Эллина полагала, Брагоньер лично вел допрос в пыточной камере. Эта сторона натуры соэра пугала гоэту, но она молчала, понимая, другим Ольер ли Брагоньер не станет.
Бывшего королевского инспектора приговорили к двадцати годам заключения. Суд не нашел смягчающих обстоятельств, вина была полностью доказана. Чиновник присвоил слишком большую сумму, чтобы рассчитывать на нисхождение. Напрасно жена и дочь осужденного взывали к милосердию Главного следователя Сатии: Брагоньер делал вид, будто не слышит. Поднявшись к судейскому столу, он перекинулся парой слов с вершителями правосудия, затем кивнул наблюдавшему за заседанием из ложи Королевскому прокурору и скрылся в недрах служебных помещений.