— Чем обязана? – деловито осведомилась госпожа Мранес и, чинно расправив юбку, заняла место за столом, непроизвольно отгородившись от посетителя пресс-папье.
— Все тем же.
Мэтр Карен отодвинул стул, но не спешил садиться. Вместо этого он неожиданно спросил:
— Что, о той женщине не спрашивают?
Госпожа Мранес сначала не поняла, о ком идет речь, а потом догадалась – об Олире.
История с воспитательницей показалась ей странной. Мэтр Карен сам принес прошение Олиры об отпуске и попросил подписать задним числом. А потом таинственно добавил, что воспитательница не скоро преступит к работе. Госпожа Мранес предпочла не уточнять почему, подписала бумагу, а после, когда в приюте начали шептаться об Олире, с чистой совестью сообщила: отдыхает.
— Да нет, с чего бы? – пожала плечами госпожа Мранес.
Ее пытливый ум задался вопрос: с чего вдруг мэтр Карен, несомненно, обеспеченный и влиятельный человек, так печется о какой-то воспитательнице? Складывалось впечатление, будто он боится ее или расспросов о ней.
Госпожа Мранес решила съездить к сестре Олиры и, если воспитательница там, вывести ту на чистую воду. Здесь пахло большими деньгами, некой тайной, из которой можно извлечь прибыль.
— Это хо-ро-шо, — по складам произнес мэтр Карен и, наконец, сел. – Ну, а как ваши дела, дражайшая госпожа?
— Ваши стараниями и милостью Сораты. Кто, кроме нее и Дагора, позаботится о несчастных малютках? — притворно вздохнула госпожа Мранес.
Она задумалась, видел ли гость комбинацию цифр сейфа, и хмурилась оттого, что кто-то застал ее в самый неподходящий момент. Деньги нужно завтра же отнести в банк, а шифр сменить.
— Перейдем к делу? – предложил мэтр Карен.
Он внимательно наблюдал за госпожой Мранес и легко раскусил все ее намерения.
Мэтр Карен с самого начала понял: то, что надо. Не скривит презрительно губы, не станет задавать лишних вопросов – только плати деньги. Жаль, в госпоже Мранес проснулось любопытство, удовлетворить его мэтр Карен сможет всего одним способом. Однако искать новый приют не хотелось, и мужчина решил пока намекнуть заведующей: всем свое место. Если та не поймет и попытается шантажировать – что ж, ничто не ценится так дешево, как человеческая жизнь.
Госпоже Мранес не хотелось идти в спальни воспитанников, но мэтр Карен настоял, сопровождать его в этот раз будет она. Он умел убеждать. Госпожа Мранес сама не понимала почему, но стоило измениться выражению его глаз, как она пугалась и соглашалась на все. Появлялось иногда в них что-то звериное, жесткое, будто у волка, готового вот-вот растерзать зайца. И все это – без слов, без единого жеста.