Она ответила уже после двух гудков. Голос звучал сонно, и я мысленно отвесила себе оплеуху за глупость и невнимательность – кто ж донимает людей звонками в такую рань?
– Я жива, – отрапортовала в динамик, не дожидаясь, когда на меня обрушится ее тихий гнев. – Все хорошо. Представляешь, телефон разрядился и весь вечер провалялся в сумке...
– Ну, конечно, – согласилась мама.
Она всегда так разговаривала – спокойно, без яростных криков, однако при одном только звуке ее голоса у меня молниеносно возникало непреодолимое желание начать оправдываться за каждый из всевозможных своих проступков в отдельном порядке, что здорово подводило в те времена, когда я была неспокойной ученицей старших классов, и мне казалось, что мама видит насквозь свою беспутную дочь.
– Мам, тебе не о чем волноваться. Ты же знаешь, я работаю сутками напролет, кручусь как проклятая. Дурацкий график, зато деньги приличные.
– Всего лишь бумажки. Сегодня они есть, завтра уже нет, – негромко заметила мама; в ее голосе мне послышался завуалированный укор. Помолчав, она добавила: – Папа переживает. Он уверен, что ты снова ввязалась в плохую компанию.
– Что? Нет. Нет, конечно, – я даже привстала, машинально потерев ладонью лоб, а заодно попыталась припомнить все, что рассказывала маме о своей работе за последнее время. Черт… – Мам, у меня все хорошо, правда. Никаких плохих компаний, никаких стремных дел. Помнишь, ты настоятельно советовала мне провести переоценку ценностей? Так вот, я это сделала.
– Не думаю. Слишком легко ты об этом говоришь, – метко заметила мама, а я поморщилась. – Что ж, Ник, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
По тону, каким она это сказала, стало ясно, что сейчас из трубки послышатся противные короткие гудки. Наше с мамой взаимопонимание всегда было слишком тонким и хрупким; чтобы его разрушить, много усилий не требовалось.
– Стой, мам, – быстро позвала я, опустившись на бортик ванны. – Ты не сказала мне… Как Элька? Как у нее дела?
Я не могла не спросить. Язык едва произнес имя дочери, и сердце болезненно сжалось от невыносимого желания увидеть мою малышку. Гребаная действительность ставит суровые, но четкие рамки, и не моя вина, что мы с дочерью так мало проводим времени вместе, хотя мои родители, конечно, думают иначе. Они не понимают моих метаний по жизни и до сих пор надеются, что рано или поздно их непутевая дочь вернется под теплое родительское крылышко, где осядет и выбросит из головы все сомнительные и довольно авантюрные способы, как заработать побольше денег.