Ко всем прочему, это было обидно! Детишки совершенно не оценят того, какое сокровище им досталась, им бы кто угодно подошел, готовый бегать и вытирать сопливые носики, вовремя давать попить и следить, чтобы ноги не намокли. И Александр принялся планировать свои дальнейшие действия.
Иногда балы его развлекали, возможно, по старой памяти, как ностальгия о молодости, проведенной в столице. Разумеется, общество тут, в Плимптоне, было не таким блестящим и разнообразным. Светская беседа не так сверкала остроумием, а наряды были проще, но, тем не менее, Александр порой устраивал подобное развлечение, доставляя удовольствие себе и соседям, для которых его балы были самими роскошными: с самым лучшим оркестром, самым большим количеством магических огней и зажженных ламп, с богатейшим угощением, а порой даже фейерверками. Но не зимой, конечно, незачем всем полуодетыми высыпать на улицу и простужаться, в этом Александр всегда был тверд. Хотя зимний бал, незадолго до Нового года, проводил неизменно – вздумай он не сделать этого в день рождения тетушки Оливии, масштабы скандала, обиды и семейной катастрофы даже вообразить себе было бы сложно.
Так что Александр готовился к привычному ежегодному событию и даже не думал, что ни один из предыдущих балов не сравнится по удовольствию с этим. Ведь он не встречал на них мисс Элизабет Босворт. Но сейчас Александр едва дождался, чтобы мероприятие закончилось, гости разошлись и осталось лишь одно очень интересующее его семейство, к главе которого он послал слугу с запиской о том, что его сиятельство желает поговорить с ними лично в своем кабинете.
Фредерик и Маргарет Робертсон, родственники Элизабет, у которых она состояла на попечении, были весьма колоритной парой: он – длинный и носатый, маячил за плечом супруги, возвышаясь при этом над ней чуть ли не на две головы, а его низенькая и дородная жена торопливо семенила впереди, то и дело оглядываясь, будто опасалась, что муж отстанет и потеряется. Войдя в кабинет Александра, она постаралась изобразить почтительный реверанс, хотя вышло не слишком изящно. Мистер Робертсон поклонился следом за супругой. Разговор тоже начала Маргарет.
– Добрый вечер, ваше сиятельство. Чем обязаны вашему вниманию?
Сделалось совершенно очевидным, кто тут настоящий глава семьи и с кем следовало договариваться. Александр изобразил вежливый жест, предлагая присесть и, после церемоний и рассаживания, приступил к делу.