— Прости, Одуванчик, — покаялся Фрэйл, — пообедать было некогда — пришлось употребить твою… взятку.
Я хмыкнула и демонстративно насупилась, ни на секунду не поверив объяснению. Наверняка несносный дамский угодник скормил очередной даме мои законные конфеты, выторгованные в качестве компенсации за поездки в его малоприятной компании. Согласно уговору, лишившись положенного сладкого утешения, я могла вылезти из машины и отправиться в самостоятельное путешествие домой. И нас обоих это вполне бы устроило, если бы не одно но — хулиганка Руми непременно доложила бы отцу, что его прямое распоряжение не выполняется, ведь именно Фрэйл-старший настоял, чтобы меня каждый вечер доставляли прямо до порога. Как вариант, она могла затребовать непомерный выкуп за молчание. И если сосед вполне мог пережить набег на свой кошелёк, то я была совсем не готова неделю сама убирать в квартире и мыть посуду.
Алекс поспешно повернул ключ, мотор загудел, и машина, вывернув со стоянки и преодолев тихую улочку и тесный переулок, ловко вклинилась в вереницу разномастного транспорта, заполонившего центральный проспект Вэллара.
— Ну не дуйся, — разорвал молчание повеселевший голос Фрэйла-младшего, — сейчас заедем в лавку, купим тебе самый большой леденец и шоколадного эльфа.
— А шоколадных начальников-тиранов там не продают?
— Зачем тебе приторный суррогат, когда есть я — живой и настоящий? — подмигнул Алекс, на миг отвлёкшись от дороги.
— Если я оторву голову тебе настоящему, то дядя Рихард останется без наследника.
— Какой кровожадный одуванчик!
— Впрочем, — я сделала паузу, словно размышляя, — он же ещё достаточно молод. Вдруг следующая версия будет удачнее первой, бракованной партии?
— Партии? Так я не один не прохожу проверку на качество? — рассмеялся Алекс. — Я передам Руми, чтобы была поосторожнее и запирала на ночь двери своей комнаты.
— Лучше передай ей, чтобы не горланила песни до полуночи и не расставляла грязные чашки по всей квартире. Это будет способствовать её выживанию куда эффективнее запертой двери.
Съехав с проспекта, кабриолет пронёсся по узкой улочке, пересёк какой-то бульвар и вывернул на ещё одну улицу. И ещё одну. Холёные фасады, выбеленные поребрики, ажурные лавочки и яркие огни сменились унылыми однообразными стенами, тёмными провалами подворотен и редкими фонарями. И эта изнаночная сторона столицы мне совсем не понравилась.