отрывок 2:
— Что, бл*дь, ты делаешь, по-твоему, Эби? — хрипло рычу я, не узнав собственный голос. В туманных малахитовых лабиринтах ни одной грани смущения или растерянности. Ни единого оттенка страха или робости. Взгляд нечитаемый рассеянный и в то же время четко сфокусированный на моем лице. Зрачки широкие, губы припухшие, дыхание прерывистое — все симптомы сексуального возбуждения налицо. Ее тело излучает горячие чувственные вибрации, они струятся между нами, проникают в меня. Я подозреваю, что крошка выпила куда больше, чем позволенный ей бокал вина. Это единственное оправдание ее прыти и смелости. Мне сложно оценить состояние Эби или ее мотивы, я сам все еще вдрызг пьян, и даже собственные инстинкты не способен удержать в узде. Попытка напиться и забыться феерически провалилась. Как и планы на выходной день, связанные с изнурительным занятием спортом.
Она молчит, глядя на меня прямым настойчивым взглядом. И ощущение неминуемой катастрофы нарастает, липкое, злорадное. Оно смотрит мне в глаза из глубины черных широких зрачков Эби. Я вижу в них мое собственное отражение, циничное, пьяное. Какого хрена она все еще делает в моей постели?
— И чем бы ты занималась дальше? — спрашиваю я, сильнее стискивая ее запястье. Девушка болезненно ахает, кусая губу. — Стащила бы с меня штаны и сделала пару селфи с моим членом? Что там, в голове у девчонок твоего возраста, а? Хочешь потрогать? Или пососать? — издеваюсь я над невозмутимой девушкой, которая, не моргая, смотрит мне в глаза, не реагируя на откровенную грубость и пошлость.
— Хочешь казаться хуже, чем ты есть? Зачем? — спрашивает она, дергая к себе руку, пытаясь обводиться, но я держу крепко, не позволяя вырваться. Саркастически ухмыляюсь, приподнимаясь на подушке.
— Милая, я не пытаюсь выглядеть хуже, я из-за всех сил стараюсь быть паинькой. Ты выпила всю бутылку. Не так ли?
— Ты выпил почти две и виски куда крепче красного вина, — парирует Эби, и добавляет вполголоса: — Ты, возможно, забыл, но это я тащила тебя пьяного с балкона и укладывала в постель.
— Если бы я не мог идти сам, то лежал бы там до сих пор, — отвечаю в прежнем насмешливом тоне. Эби высокомерно вздёргивает бровь.
— Ты недооцениваешь мою физическую подготовку, Джером, — ухмыляется она. — И мою настойчивость.