- Тише! - мужчина оглянулся, девочка взглянула туда же - из-за угла дома вышел офицер в черном, тот самый, сопровождаемый тройкой солдат, и остановился, обводя глазами двор. - Не смотри туда, пошли, пошли! - Держа за плечи, толкнул ее к приоткрытой двери конюшни, на ходу хрипло шепча: - Постарайся сбежать - сейчас у тебя будет шанс, при всех он тебя не тронет. Я сейчас сделаю вид, что хочу тебя... обидеть - кричи, зови на помощь. Когда прибегут - плачь, цепляйся за добрых дяденек-солдат, которые тебя спасли... и при первой возможности беги, спасайся. Ты поняла?
Девочка истово закивала - поняла она едва ли половину сказанного, но здесь, на конюшне, было полутемно, тихо и безопасно, и мужчина тоже был своим, нестрашным, и раз он хотел, чтобы она соглашалась...
Когда он внезапно повалил ее на кучу соломы и, навалившись сверху, грубо рванул ворот кофточки, девочка не поняла, за что, почему, зачем он это делает...
- Кричи же! - прошипел мужчина. - Кричи, зови на помощь, ну! - Резко и больно ущипнул за бок.
- Ай! - взвизгнула она.
- Кричи!
Еще один щипок - и девочка закричала:
- Ай, нет, нет! Не надо! Помогите!
- Еще! - Мужчина снова рванул ее кофточку.
- Помоги-ите!
Что-то дернуло его вверх, отрывая от нее, и в следующий миг девочку подняли с соломы сильные руки.
- Малышка, ты как? - спросил солдат в форме с разводами.
Она метнула взгляд на господина Домареша - его с двух сторон держали за плечи, лицо было разбито, по подбородку текла кровь - вспомнила, что он говорил, и всхлипнула:
- Дяденька, он... он... - Прильнула к солдату, выдавив из глаз слезы - это было нетрудно, ее и впрямь трясло от ужаса.
В конюшню вбежали еще военные, в том числе женщина с темным ежиком.
- Что?! - резко спросила она и осеклась, взглянув на девочку.
- Этот гад, он хотел под шумок эту кроху... ну, того... - объяснил солдат, к которому она жалась.
- Ах ты сволочь! - женщина шагнула вперед - один из военных удержал ее:
- Рена, уведи малышку, - снял с балки висевший там свернутый кольцом кнут, - мы тут... сами.
Девочка в последний раз взглянула на господина Домареша - разбитые губы беззвучно шевельнулись, и она поняла: "Беги!"
Обняв за плечи, женщина вывела ее из конюшни; не успели они пройти и десяток шагов, как позади послышался хлесткий звук удара.
Три шага - удар, три шага - удар... они отходили все дальше от конюшни. Бежать - но как, куда? Скоро они зайдут в дом, тогда будет поздно...