Низложенная королева эльфов старалась не замечать жриц Хессель, выстроившихся двумя цепочками от ажурных ворот до самых дверей. Ее взгляд был прикован к прекрасной женщине, что замерла на верхней ступеньке. На ней были темно-синие, в отличие от остальных жриц, одеяния, украшенные двумя искусно вышитыми змеями, обвивавшими ее тело, по краям подола и рукавов были нашиты золотые пластинки, в центре каждой сверкали крупные рубины каплевидной формы, в ее бледно-золотых волосах сверкали тяжелые искусно сделанные золотые украшения с рубинами, сапфирами и изумрудами. На губах прекрасной, но холодной, как самые высокие пики гор Хортат, женщины появилась улыбка. Тонкая, ироничная, почти издевательская. Казалось, что она наслаждается моментом унижения Сантэль, которая остановила лошадь перед импровизированным коридором, созданным жрицами. Сантэль сглотнула вставший в горле комок, и, повинуясь кивку ближайшей к ним жрицы, спешилась. Следом за ней сошел со своего коня и Стамиаль. Хотя Сантэль спиной ощущала его недовольство. Гордый эльфийский аристократ, лишь недавно ставший бароном, не желал поклоняться женщинам, среди которых были представительницы более низших родов, чем его. Но его недовольство мало волновало жриц Хессель.
Сантэль несколько долгих мгновений заставляла себя сделать первый шаг через строй жриц Хессель. Он показался ей шагом на раскаленные добела гвозди, которые тут же безжалостно впились в ее ступни, раздирая нежную плоть, хоть и защищенную толстыми кожаными сапогами. Низложенная эльфийская королева поморщилась от этой призрачной боли, которая принялась терзать ее тело. Взгляд в лицо жрицы, замершей на верхней ступеньке, говорил ей о том, что это ей не кажется, что ее действительно терзают призраки, призванные прекрасной женщиной, которая безжалостно смотрит на нее с легкой улыбкой на устах.
Как только низложенная королева и ее брат сделали несколько шагов, жрицы захлопнули проход коридор, отсекая сопровождавших их воинов. Лошади заволновались, затанцевали на месте, под сводами огромной пещеры загромыхало их тревожное ржание, отражаясь от стен и буквально раскатами грома падая на эльфов, пытавшихся справиться с обезумевшими от страха животными.
– Тихо! – верховная жрица Хессель, наконец, соизволила произнести хоть слово.