Вслух же он сказал лишь:
— Слыхал про эти безобразия, конечно, — и кивнул.
— Так, значит, виновник теперь в покойницкой? Радостная весть, — хмыкнул Тарик, — потише на участке станет.
— Не сам же он до этого догадался, — возразил бойкий юнец раньше, чем это сделал Фанак, так что тот лишь слегка приподнял бровь. — Я-то его о заказчике порасспросить хотел.
— Так пока тот нового исполнителя найдет, потише станет, — набычился Тарик. — Нешто я не понимаю совсем.
— Понять бы, чем ему нынешний не угодил, — вздохнул ловчий, задумчиво потерев бровь. — Что его на суд Ата-Нара со всеми заслугами так поспешно отправили.
— Да бросьте, Джабаль-бек, — отмахнулся Фанак-аджибаши. — Ни при чем тут это. У вашего весельчака долгов было, как синского шелка в тюрбане у паши. Полагаю, кому-то из его многочисленных кредиторов это окончательно надоело, вот и вся история.
— Полагаю, вы слишком упрощаете, Фанак-аджибаши, — возразил Джабаль, нахмурив брови и скрестив руки на груди. — Я понимаю, у вас именно такая версия была до моего здесь появления, но уж теперь-то могли бы учесть новые обстоятельства!
— А вы слишком усложняете, Джабаль-бек, — неожиданно резко ответил Фанак. — В жизни куда больше прозы, нежели в книжках про янычар и ловчих, которые вы наверняка в детстве любили. Хотя и они не стихами написаны, но все же чересчур поэтично. Тогда как в драке двух мелких жуликов на ножах ровным счетом никакой поэзии нету.
Книги про ловчих и янычар Джабаль и вправду любил, оттого после слов аджибаши нахмурился еще сильнее.
— Я в любом случае собираюсь заказчика искать, с вашей помощью или без нее, — проворчал он, бесцеремонно вытянув ноги и откинувшись в кресле.
Фанак задумчиво хмыкнул. Решение было смелым и непростым: Всемудрый его знает, кем тот заказчик мог в конечном счете оказаться. Уж точно не горшечником. Так что в храбрости и Чести юноше было не отказать. Правда, к ним прилагались поспешность суждений и чересчур горячая голова — увы, слишком частые недостатки в его возрасте. «Не убился бы он с этим делом», — сочувственно подумал Фанак и тут же решил, что оставлять Джабаля без присмотра никак нельзя, после чего вежливо ответил:
— Простите ради Ата-Нара, Джабаль-бек! В помощи я вам не отказываю, да и права на то, в общем, не имею, поскольку обязан дать вольному ловчему доступ ко всем сведениям по интересующему его делу, согласно закону. Так что, во-первых, могу вам сообщить, что цель ваша, ныне почившая, последние дня три всем щедро раздавала обещания долги вернуть в самое ближайшее время. Ничего не вернул, правда, но обещал от души и на каждом углу, все соседи в курсе были. Во-вторых, могу предложить съездить к дому покойного: посмотрите его бумаги, может, чего и нароете, мы-то оттуда только список его кредиторов изъяли, остальным же особо не интересовались.