— Все чисто, — Лин подправил настройки визора — здесь, в святилище, было гораздо темнее, чем на подходах. — Можно входить.
Дон молча пошел вперед. Лин — следом. Визор справлялся, но все же с внешними источниками света было бы лучше, а раз никого нет… Он оглянулся по сторонам, а Дон — если бы Лин не знал точно, то заподозрил бы чтение мыслей, — уже зажигал первый факел.
— Твои — по левой стороне. Темно, как в заднице моей бабки.
Факелы и правда были везде. Даже слишком много. Хватило бы не просто осветить огромное помещение, но и залить его светом до рези в глазах. В два, нет, в три, а кое-где и в четыре ряда. Они усеивали стены и занимались с первой попытки поджечь — Лин подумал, что обязательно надо взять хоть один для анализа, никакая современная лампа не сохранит работоспособность несколько сотен, а то и тысяч лет.
Сразу стало гораздо комфортнее, и Лин невольно запрокинул голову. Свод терялся где-то в высоте, до которой не добирался человеческий глаз. Монументально и угрожающе. Все здесь было именно таким. Археологи не успели сюда добраться — у Дагни были записи только «прихожей» и нескольких верхних ярусов. Иначе истерика двинутого коллекционера была бы на порядок масштабней, ведь он представлял бы, как много потерял. На стенах остались росписи, рельеф, мрачноватые фрески с поплывшими, но сохранившимися до сих пор красками. Бледно-алый, бледно-синий и много черного. Обломки странных уродливых статуй и целые статуи. Крупные нечеловеческие провалы глазниц, грубо вытесанные тела — вряд ли местные рептилоиды выглядели именно так, но было в этих статуях что-то отталкивающее и притягательное одновременно. Да уж, в музыкальном салоне или в курительной такое не поставишь — все гости разбегутся. Хотя наверняка найдутся ценители и такой извращенной красоты.
— И где тут вход? — спросил Дон. — А, вижу. Давай сюда.
Он исчез в еще одном проеме. Снова арка, снова темнота за ней. Но это помещение было совсем небольшим и идеально круглым.
И тревожащим.
Лин сначала даже не понял, что не так, но с каждым ударом сердца, с каждым вдохом тревога перерастала в панику. Как будто кто-то смотрит в спину, буравит пристальным взглядом затылок, а обернуться не можешь. Ментальная атака, вот только некому здесь атаковать, они одни.
Дон отшатнулся: