Я сейчас расплачусь от умиления!
- Хорошо, но если ты хочешь что-то узнать у Эсме Игрейл, ехать надо сейчас. После полудня она отправляется в рейд по фитнес-клубам и барам, в произвольном порядке. Пойду, переоденусь.
{[Шунскэ]}
Мне нравилось работать с Герти: она сразу и без колебаний выдала аванс, причем, подозреваю, из тех денег, которые Джоан Уоррен выделил любовник. Это меня вполне устраивало: было чем заплатить по счетам, и еще оставалось Розмари на сарафан в розочку.
- Ты собираешься так идти?
Розмари расправила юбку и посмотрела на меня с вызовом.
- Что-то не так?
И об этом меня спрашивает женщина тридцати лет в сарафане «в васильки»? тот факт, что ей идет, общей своеобразности наряда не умаляет.
- По крайней мере в этом меня Эсме точно не видела, - сказала Розмари, порой мыслящая уж очень парадоксально. – Я произведу неизгладимое впечатление.
Я, честно говоря, не понимаю, когда Розмари шутит, а когда говорит серьезно.
- Эсме… со странностями, - предупредила она, и уж кто бы говорил. – Увидишь.
Всю дорогу до шикарного пентхауса Игрейлов я гадал, что Розмари имела в виду под «странностями». Дверь нам открыла роскошная блондинка в одном нижнем белье, кружевном и почти прозрачном.
– Я ничего не покупаю и в секту вступать не собираюсь, - объявила она.
- Вот в чем меня пока не обвиняли… - пробормотала Розмари, - так это в коммивояжерстве.
- Бог ты мой! – полуголая блондинка всплеснула руками. – Это же Розмари Нортон!
- Гриффит, - сухо поправила Розмари и улыбнулась так, что даже меня передернуло. – Это Эсмеральда Игрейл, я о ней говорила.
Я продемонстрировал удостоверение, которое Эсмеральда Игрейл изучила с величайшим тщанием, дав мне при этом возможность рассмотреть во всех подробностях ее саму. Потом она посторонилась, пропуская нас с Розмари в холл. Повсюду царил ошеломительный беспорядок. Не мне, конечно, судить ее, но даже в худшие дни я не сваливал грудой нижнее белье, не бросал всюду полупустые бутылки элитного алкоголя и не прилеплял на антикварную мебель жевательную резинку.
- Раз в неделю приходит горничная, - шепнула Розмари. – Эсме не выносит в доме посторонних.
- А еще, нам повезло, что она одета, да?
Розмари неопределенно хмыкнула.
В гостиной царил тот же беспорядок, и нам пришлось втиснуться на узенький диванчик. Не самая лучшая позиция для беседы: выглядеть, как нежеланный бедный родственник. Сама Эсмеральда Игрейл уселась на кофейный столик, закинула одну длинную ногу на другую и закурила. Тонкая сигарета в длинном мундштуке рождала мысли исключительно непристойные.