Выбрала самый простой сарафан, сбоку которого подол был немного порван. Помнится, лазила я как-то на яблоне, зацепилась за сучок, вот и появилась дырка. Отцу о том не рассказала. Как знала, что пригодится. Еще и рубаху старенькую взяла. Вдруг, кроме жалости ничего более и не вызову у жениха нежданного. Волосы оставила распущенными. Еще и расчесала их кое-как, чтобы гости сразу увидели, какая царевна неопрятная. На ноги надела обычные тряпичные ботиночки. Хоть и нововведение, а все же не такое дорогое как черевички или туфельки из дорогой ткани да с натуральным жемчугом. Никаких украшений - только кольцо-оберег и все.
В дверь постучали и в комнату без приглашения влетел царь-барюшка.
- Ярослава! – закричал он. – Ты что…
Увидел мое одеяние и заскрипел зубами. Ну да, на нем же была расшитая мельчайшим бисером рубаха, из дорогого качественного материала штаны и дорогие сапоги. А как же мантия на меху? Что, не захотел летом париться? Деспот!
- Я что? – невинно спросила, ожидая, что он дальше скажет.
- Ай, черти с тобой, - махнул он рукой и, схватив меня за запястье, поволок в зал приемов. – И не вздумай меня опозорить! Царь Краснограда с делегацией вот-вот прибыть должен!
Я? Позорить собственного отца? Я что… шут? Признаюсь, было желание устроить какую-нибудь пакость. Но я все же царевна. Моего внешнего вида должно вполне хватить, чтобы у Гви отпала охота на мне жениться. Если, конечно, он за этим приехал.
Мы вошли в просторный зал, в котором стоял резной деревянный трон, обитый алым бархатом, длинный массивный стол со скамьями по обеим сторонам. Трон, к слову сказать, находился во главе. Было тут и еще одно произведение искусного ремесленника – деревянный же стул, с резной спинкой, украшенной драгоценными камнями и с замысловатыми завитушками на подлокотниках. Предполагалось, что Гвидон присядет именно на эту красоту. Мне же придется стоять по правую руку от отца.
- А где Доброслов? – спросила у батюшки, когда заняла положенное место.
- Он, с Настасьей поехал проверять ближайшие деревни. Говорят, леший стал чудить: грибников, да путников путать.
Промолчала, нервно поглядывая в сторону двустворчатых дверей. Спустя совсем немного времени они распахнулись, и в зал приемов вошел вещун. Стукнул посохом по полу и громогласно произнес: