В итоге озлобленный граф Андрей, ставший теперь полноправным властителем этих людей и этого имения — издевался над Айолантой во всех смыслах этого слова. Он просто ненавидел ее за то, что ему пришлось так рано жениться и прервать свое постоянное разгульное веселье в обмен на скучную жизнь женатого человека. Издевался и физически и морально — например, жестоко убил ее собаку, которую она привезла с собой от греков.
И, самое главное — Айоланта родила сына, прекрасного мальчишку — но граф и его тоже ненавидел. Более того — он постоянно удерживал Айоланту в страхе и повиновении угрозами причинить вред или даже устроить несчастный случай ее сыну… Потому она и была так послушна и все молча сносила. И, знаешь — она называла меня Але́к от греческого Алексайос… А сына назвала Олег. Как рассказала мне служанка — старый граф, который на тот момент был еще жив — сначала противился этому имени, но Айоланта разыскала в их генеалогическом древе какого-то предка по имени Олег — и граф согласился…
В общем — я встретился с Айолантой в их саду благодаря этой же служанке. Моя любимая гуляла с двумя псами, которые чуть не разорвали меня ночью, и с маленьким сыночком. В ту пору ему было два года… Граф Радлов, к счастью — уехал в столицу, так как эта провинциальная жизнь выводила его из себя… Айоланта подтвердила мои подозрения, что Олег — мой сын… Это было достоверно по срокам и… как оказалось, молодой Андрей Радлов не мог иметь детей… Это Айоланта узнала от его отца и это же подтверждали все служанки и поселянки — он же не пропускал ни одного смазливого личика — и все без последствий…
Так я познакомился со своим сыном. Айоланта расцвела как и раньше — то ли от отсутствия графа Андрея, то ли от регулярных встреч со мной… Мы старались встречаться тайно, но за несколько лет, конечно — накопилось некоторое количество непрошеных свидетелей наших встреч. Мы не знали, что дальше и делать — я предлагал Айоланте бежать со мной, но она боялась за жизнь и благополучие нашего малыша — ведь здесь он наследник графа, а со мной, в лесах и горах — будет всю жизнь изгоем… А если меня поймают и казнят — что тогда будет с ними? Навсегда опозоренные будут жить подаянием? Со временем я это понял и перестал настаивать.
Так продолжалось около семи лет… А потом вернулся граф Радлов — обрюзгший, спитый, преждевременно состарившийся. И вот, однажды осенью ко мне в тайное место прибежала служанка — да, та самая — и, рыдая, сообщила, что граф Андрей задушил свою жену и утопил в болоте…