Хотя Гурин все еще не оставляет попыток завоевать ее, пусть и, скорее, для галочки. Мой пользующийся успехом у женщин братец не желает мириться с тем, что нашлась девушка, которая перед ним устояла. Да и, если честно, я поражался тому, что Ларна осталась к нему равнодушной. Брат и раньше был недурен собой, но полгода назад, когда после двадцатилетия пробудилась драконья кровь, стал поистине неотразим. Волосы приобрели еще более насыщенный золотистый оттенок. В голубых глазах тоже появились отблески золотого цвета. Это делало их очень необычными, похожими на лунные камни. Увеличение побед на любовном фронте лучше всяких слов подтверждало мое мнение.
Что до меня… Дня своего двадцатилетия я ждал с затаенной надеждой и волнением. Наверное, больше, чем любой, в ком есть драконья кровь. Причина очевидна. Стоит взглянуть на мою парализованную нижнюю часть тела и усохшие ноги. В десять лет во время скачек на лошадях, когда мы с братом в очередной раз соревновались, я не удержался в седле и упал с обрыва. Когда мое покалеченное изломанное тело привезли во дворец, родители созвали лучших лекарей. Но все, что те смогли, это вправить кости и надеяться на лучшее. Повреждение позвоночника, к сожалению, никто лечить не умел.
Даже моя мать, обладающая уникальным даром воздействовать на ауру живых существ, как убивая, так и исцеляя, оказалась бессильна. Мы с братом обладали врожденным иммунитетом против подобного воздействия. С одной стороны, вроде бы и хорошо – на нас не смогут влиять таким образом в разрушительных целях. Но с другой – помочь в случае необходимости тоже не в силах. Единственная надежда оставалась на то, что после пробуждения драконьей крови организм исцелится самостоятельно. Ведь тогда моя регенерация усилится.
Вот я и ждал этого момента. А до того пришлось в корне пересмотреть всю свою жизнь. Если раньше я, как и брат, мало интересовался учебой и государственными делами, предпочитая верховую езду, поединки на мечах, стрельбу из лука и прочее, что обычно нравится мальчишкам, то теперь об этом пришлось забыть. Чтобы доказать не только родным, но и себе, что не превратился в обузу, запретил себе впадать в уныние и плакаться о своей несчастной судьбе, а начал искать способы стать королевству чем-то полезным.
Ретольф Маранас, отец Ларны, поддержал меня в этом и стал лучшим учителем, какого только можно представить. Под его руководством я изучал хитросплетения политики, управление финансами, военную стратегию и тактику, учился извлекать уроки из истории всех драконьих королевств и многое другое. Вместе с тем Ретольф Маранас постепенно привлекал меня к решению государственных вопросов и навешивал все больше обязанностей. И его слова о том, что я делаю поразительные успехи, проливались бальзамом на душу и доказывали, что даже в таком плачевном состоянии на что-то способен.