Шут чинно встал, полыхнув ярким нарядом из пёстрых лохмотьев, словно задиристая птица потрёпанным опереньем. Хотя ростом он был ниже короля и не был наделён такой же мощной мускулатурой, этот безобразный нелепый костюм со множеством бубенцов и цветных заплаток не мог скрыть его стройную, атлетично сложенную фигуру. Он окинул окружающих проницательным и насмешливым взглядом карих глаз, похожих на тёмные вишни в коньяке, и, ударив по струнам своего видавшего виды дакрильона, запел хриплым голосом отчаянного пропойцы:
[{Если сильно тра-ля-ля,
Вянут уши короля,
Значит, Валти, хватит спать–
Надо уши поливать!}]
Он подмигнул менестрелям, быстро понявшим этот знак и поддержавшим незатейливый мотив его песни своей совершенной игрой, а сам принялся уморительно пританцовывать вокруг короля, смешно тряся головой и энергично наяривая на дакрильоне. Придворные, затаив дыхание, следили за его выходками и реакцией монарха.
[{Прямо в уши, тру-лю-лю,
Громко крикну королю:
Как ты мудр, щедр и удал!
Ты – мой главный идеал!}]
Последние слова Валти проорал оглушительно громко, нарочито перевирая мотив, вызвав смех Реннио, быстро понявшего намёк своего шута.
[{В результате, три-ли-ли,
Глядь – а уши зацвели!
И за все свои труды
Можно ждать теперь плоды.}]
Шут рухнул на колени перед королём, склонив голову так, словно собирался бросить её на плаху, и замолчал. Реннио для порядка отвесил ему лёгкую затрещину за дерзость, но все видели, что король сменил гнев на милость.
– Что у нас на сегодня?– спросил он, с усмешкой глядя на своё отражение в зеркале.
– Встреча с послами, сир, – с поклоном сообщил канцлер Теиссем – худощавый седовласый вельможа, служивший ещё отцу нынешнего короля. – Затем…
– Валти, мы готовы к встрече с послами? – спросил Реннио, бесцеремонно перебивая говорившего.
– Мы готовы к встрече с послами. – Валтуин скорчил забавную рожу и встал на цыпочки, чтобы быть одного роста с королём, – А готовы ли послы к встрече с нами?
Он приколол на воротник Реннио парадную брошь, служившую единственным украшением, совершенно не гармонировавшим с другими элементами простого одеяния короля, и, хитро улыбаясь, взглянул ему в глаза. С некоторых пор это был их постоянный утренний ритуал. Придворным, присутствовавшим при подобном действе, казалось, что брошь – талисман на удачу. Никто не догадывался об истинном её предназначении. Реннио улыбнулся в ответ, ощутив, как разум привычно наполняется необходимыми сведениями. Валтуин, видимо, проработал всю ночь, чтобы снабдить короля этой информацией. Брошь, которую называли ещё Хранителем идей, была военным трофеем, который чудом попал в руки короля при взятии вражеской цитадели магов-отступников. Иногда и маги могут быть полезны – правда, не так, как шуты.