— Что вы имеете в виду? – спросил ошарашенный Кайл.
— А что именно вы не поняли? – поинтересовался Рупертон, хитро поблескивая единственным глазом. – На какую девицу у короля встанет, та и жена. Я же говорю, что все просто.
— Какой кошмар, — Кайл решил, что молчать больше не в состоянии. – А если я не хочу? Ничего этого не хочу? Ни девиц, ни трона?
— Ну… — развел руками генерал. – Тогда королем выберут кого-то из нас, военных, такое в Уставе предусмотрено. Но вам от этого легче не будет. Ледяной дароносец обязан служить родине до последнего вздоха. Вы просто станете орудием в руках одного из… этих, — Рупертон кивнул на гуляющих гостей. – Или в моих. Поверьте, вам лучше короноваться. Вы молоды, и вам все это кажется адом, но вы привыкнете. Откажетесь от трона, потеряете свободу.
Кайл чувствовал, что и до этого был не слишком румян, сейчас же последняя краска схлынула с лица. Вот, где был подвох. Кем бы ни был этот Рупертон, но, похоже, говорил он честно. Все происходящее показалось большой западней.
Генерал хотел сказать что-то еще, но к их столу отчаянно пробивался человек в форме курьера, и военный с наследным принцем напряженно замолчали. Судя по лицу посыльного, новости были важными.
— Аскуры хотят переговоров, — выпалил совсем юный мальчишка с курьерской лентой на голове. – Просят немедленно.
— Как-то совсем рано, — протянул Рупертон. – Что думаете?
Кайл не думал ни о чем кроме того, что его жизни, похоже, пришел конец. Ни одного приятного момента в игре под названием «стать королем» он пока не нашел.
— Мне не до переговоров, — буркнул он.
— Правильно, — подхватил генерал. – Противника надо воспитывать. Пусть ждет. Передайте, что, когда Ледяной принц будет готов, мы им сообщим.
— Не, так не пойдет, — замотал головой курьер, и его дерзкие слова разбудили даже погрузившегося в мрачные думы Кайла. – Послов всего трое. Один из них – колдун Ковена магов по имени Бендиар, второй – главный советник Санджира Василик, а третий – сама королева Ариана. Они сказали, что, если их не пустят с вами поговорить немедленно, Огненная Владычица растопит статую нашего основателя, и это будет только начало.
От перечисленных имен у Кайла задергалось веко, Рупертона же, похоже, возмутили именно последние слова посланника.
— Наша родовая статуя священна, они никогда до нее не доберутся! – в запале начал он, но курьер его перебил: