– Куда это ты намылилась с документами? Меня не надо поставить в известность?
Наташа поднялась и повернулась к начальнице.
– В два часа я должна быть у директора новой службы. Ему нужен полный отчет о моей работе. У вас есть возражения?
– Ты мой подчиненный. А он не имеет никакого права требовать что-либо у тебя.
– Так мне сказать, что вы запретили предоставлять ему информацию? – непонимающе спросила Наталья.
Вот именно такие прямые вопросы и не нравились никому. Принимать решение никто не хотел. Ведь проще подставить кого-то, использовать, а потом загрести жар чужими руками.
Тамара Григорьевна понимала, что все выходит из-под ее контроля: не сможет она больше пользоваться благами занимаемой должности – уплывает лакомый кусок из-под носа. Рушилась отработанная схема, в которой имели свои кормушки многие, в том числе и Женечка. Да он – в первую очередь. Ремонты квартир, строительство домов, бесплатная рабочая сила на садовых участках и прочие-прочие «мелкие» радости, к которым все привыкли и воспринимали уже, как должное. Все уходило под нового человека. А по Громову было видно, что с ним не удастся договориться. Тамара Григорьевна негодовала и злилась. И почему-то именно на Наталью. Хотя и была рада убрать ее из своего покорного коллектива.
– Иди, предоставляй ему информацию. Потом доложишь, что он выискивает.
Наташа ничего не ответила, взяла со стола кипу документов и ушла.
Разговор с новым руководителем получился интересным и конструктивным. Он задавал много вопросов. Вообще, беседа с ним напоминала блицтурнир: на ответ давалось минимум времени. Но Наташе это понравилось. Она поняла, что помимо работы, его интересуют ее способности к стрессоустойчивости, противостоянию давлению. Как раз это саму Наташу меньше всего беспокоило, потому что в таком режиме проходил каждый рабочий день. Был еще один момент, который удивил: он спрашивал ее мнение о том, правильно ли делается тот или иной анализ, какие документы можно исключить из работы, потому что они дублируют уже имеющуюся информацию? Задавал вопросы в открытую о том, где и от кого могут возникнуть препоны. Она понимала: говорить все, что ей известно, нельзя – пока не ясно, каков новый руководитель, как человек. Не посчитает ли, что ее нужно исключить из этого круга.
– Вы знаете, но боитесь мне сказать? – глядя сине-голубыми прищуренными глазами, казалось, прямо в душу, спросил директор.