Вскоре пришла леди Морган, знаменитая целительница, тоже темная, как и большинство лекарей в госпитале. Нахмурилась, долго сверлила Мартина взглядом. Он поежился. Все же неприятно, когда кто-то просматривает тонкое тело, магические волокна, невидимую сеть вен, по которым течет сила… Хуже, чем недавно открытые Х-лучи, которыми просвечивают кости.
— Милочка, — сказала леди Морган, обращаясь к Рите. В голосе её – скрежет металла, треск огня. — Выйдите на пару минут.
Жемчужинка побледнела, испуганно перевела взгляд с Мартина на целительницу. Он улыбнулся ободряюще. Леди Морган бесцеремонно отбросила одеяло, положила руки на голый живот Мартина, закрыла глаза.
— Что там? — с тревогой спросил Мартин.
— Плохо, — пробормотала леди Морган, не открывая глаз. Лицо её, холодное, безвозрастное, резко осунулось. — Очень плохо, подмастерье Хагал.
***
В полупустом орденском общежитии Мартин занимал угловую комнату, маленькую, зато с двумя окнами. Деревянная кровать с рейками, к которым прежде крепился полог, стояла у окна, выходившего на восток. Рабочий стол — у окна, выходящего на юг. Между ними — книжный шкаф, прадедушкин неподъемный сундук в морском стиле с вырезанным на крышке тонущим кораблем. В волнах пряталось чудище с отколотым щупальцем, способным при желании выжать из корабельной древесины весь сок.
У противоположной стены два кресла и новомодная штука меж ними — дитя магомеханического гения — музыкальная шкатулка, работающая на передачу и прием, так называемое радио. Занятная вещь, только громоздкая очень. Впрочем, говорят, в ближайшие лет двадцать она не только полегчает, но и уменьшится. И научится ловить и передавать не только звук, но и изображение. У двери вешалка, мусорное ведро, в углу кухонный стол с холодильным ящиком и плоским камнем, на котором, предварительно разогрев его, Мартин готовил еду. Рядом стояла единственная кастрюля, она же чайник и сковорода, миска, тарелка, кружка, из которой букетом торчали две ложки, вилка и нож с костяным черенком. Сюда, наверно, вполне можно было бы привести жену, как делали это некоторые другие подмастерья и даже младшие мастера. Если бы, конечно, это была не Маргарита Крайс, дочь миллиардера, владельца нескольких заводов, без пяти минут сенатора… Разве Маргарита смогла бы здесь жить? Нет, нет. Даже и подумать нельзя.