– Вы уж не побрезгуйте, мисс Кингстон, прокатиться в такой старой тачке. Честно говоря, в последнее время как-то не везёт мне с деньгами.
– Ну что вы, – бормочу я.
И усаживаюсь поудобнее, предвкушая приятное времяпрепровождение – надеюсь, профессор Симпсон не из тех людей, которые будут разглагольствовать о высоких материях за рулём старенького «Форда». Мне однозначно нравится сегодняшний день.
– Расскажите о себе, Кэрри. Чем увлекаетесь, чем живёте? Всё-таки нам с вами общаться ещё целый год, а я, кроме того, что вы прилежная и ответственная студентка, ничего о вас не знаю.
Лукавит. Конечно, он должен был прочесть моё личное дело, да и отметил не только мои профессиональные качества, я ведь не слепая. И словосочетание «общаться ещё целый год» прозвучало как-то фальшиво. Наверняка у него на меня тоже очень интересные планы. Повторюсь, я не слепая! И не глухая. И вообще я сердцем чувствую – он ко мне неравнодушен.
– Родилась в Питерборо, после развода родителей с мамой и котом Чеширом переехала в Четтингем, – пою я, краем глаза замечая, что мой профессор улыбается, широко и белозубо – хороший знак, – есть старшая сестра, она замужем, родила мне племянника. Кристофера. Люблю хорошие книги, природу, солнце, лето, баскетбол и Чешира.
И ещё вас, профессор Симпсон. И об этом я вам тоже когда-нибудь скажу. Очень скоро, надеюсь.
– А вы? Вы, профессор Симпсон, тоже здесь учились?
Конечно, я знала ответ на этот вопрос. Но мне было важно услышать подробности именно из его уст. Уст, о которых я так много фантазировала, и не только по ночам.
– О да. Закончил старшую школу в Уинстоне, играл в бейсбольной команде, но, правда, не очень удачно. Потом Четтингем. Колледж, университет. Весной защитил докторскую диссертацию. Вот, собственно, и всё, – он усмехнулся.
Я ответила улыбкой. Бедняга. Все знают, что профессор Симпсон, имея на руках прекрасные рекомендации, не уехал преподавать в столицу, а остался в Четтингеме рядом с больной матерью. И вот он трудится и трудится, навещает в хосписе свою больную мать – и никакой личной жизни. Надеюсь, у меня получится всё исправить, и личная жизнь профессора Симпсона забьёт полным ключом. Только вот… Есть у меня один комплекс. Я безумно стесняюсь того, что до сих пор девственна. В двадцать уже положено иметь приличный опыт интимной жизни, а я словно белая ворона – даже не целовалась ещё ни с кем, кажется, меня, одну такую, всем за милю видно. Стыдно. Всё учёба да учёба на уме. В общем, дошла до ручки, и теперь ни о чём вообще, кроме секса с профессором Симпсоном, который читает лекции по анализу художественного текста, думать не в состоянии.