Я засмеялась, так до конца и не поняв, шутил Берес или нет.
Мы пролежали на песке весь вечер. Пес, скорее всего, ждал Креса, а я просто наслаждалась тишиной.
Когда солнце медленно склонилось к горизонту, потемнело. По воде прошла рябь от неожиданного порыва ветра, и в озеро упали первые тяжелые капли дождя. Тучи заволокли половину неба, приобретая бордовый окрас в лучах заходящего светила. Листья зашумели, прогибаясь под участившимися ударами капель.
Больше по привычке я сменила личину на девичью, поднялась с песка и подставила лицо дождю. Холодные капли барабанили по коже, тут же собираясь в ручейки. Вода стекала под сарафан, и по коже побежали мурашки холода.
Такие эмоции невозможно было испытать в настоящем обличии, не было ощущения радости. Чувства восторга, когда мокрая ткань прилипает к коже, а вода спадает с ресниц каплями, были недоступны кикиморе. Только человеку.
– Он словно знает, что я иду за ним. Словно чувствует приближение. Это реально, Крамарыка? – Крес возник рядом со мной, будто из-под земли вырос.
Я повертела головой в поисках Береса. Когда пес ушел? И когда появился страж?
– Нет. Хотя с этим гадом, я уже ни в чем не уверена, – ответила и снова закрыла глаза.
Капли пробрались через волосы, и по спине заскользил ручеек.
– Замерзнешь, – тихий заботливый голос стража пробрал меня до мурашек.
– Пусть.
Раскат грома сотряс воздух, и дождь припустил с новой силой.
– Опять погодный волхв перестарался.– Недовольно пробурчал Крес и добавил удивленно.– А у тебя сарафан не мокнет.
Я взглянула на него одним глазом. Совершенно не дает насладиться погодой. Все говорит, говорит, ни минуты тишины.
– Естественно, Синеглазка, это же личина. Она всегда чистая, свежая и ненастоящая. Ты можешь потрогать ткань, но снять ее не получится.
Руки стража пробежали по моим волосам и спустились к сарафану. Мне стало смешно. Со стороны Крес сейчас очень походил на смущенного юношу, впервые прикоснувшегося к краснощекой красавице.
– Но я чувствую твои волосы. И одежду.
– Говорю же – личина.
– Я думал, что твои образы сродни мороку, – страж с таким восторгом смотрел на меня, будто увидел впервые.
– Морок – это как туман. Он видим, но потрогать его нельзя – пальцы пройдут насквозь. А личина – осязаемая оболочка. Ты ее чувствуешь, но отделить от нежити не сможешь.