Когда я вошла в комнату, мама лежала в постели. И лишь слабо улыбнулась мне потрескавшимися губами, да протянула руку. Я рухнула на пол рядом с кроватью, прижалась щекой к её теплой ладони и затряслась в рыданиях. Мама умирала. И всё мы знали об этом. Умирала! И я ничего, совершенно ничего не могла сделать для того, чтобы её спасти! Ещё несколько недель, может быть пара месяцев и она тихо уйдет, если только мы не найдем где– то огромную для нас сейчас сумму для оплаты курса магического лечения.
– Не плачь, милая, – голос её стал таким же сухим, как и она сама, словно выцветшая за то время, что я её не видела. И даже смуглая от природы кожа сейчас выглядела просто серой, болезненной, – ты же знаешь, что это должно было случиться еще два года назад. Я и так украла у неизбежности два года жизни!
Меня затрясло ещё сильнее. И даже когда слез уже не осталось, я по-прежнему продолжала сидеть возле её постели, не в силах подняться и уйти. Я просто физически не могла уйти от неё! Просто не могла! А мама лишь смотрела на меня своими огромными, темными как грозовое небо глазами и ласково гладила по голове. Она смирилась. Смирилась и приняла то, что уходит.
Вскоре она задремала и когда я собралась уже было просидеть тут до самого утра, тихонько скрипнула открывающаяся дверь и Зуля, осторожно скользнув в комнату, тронула меня за плечо и прошептала:
– Надь, там посыльный пришел, просит, чтобы к нему вышел старший в доме.
Я с неохотой поднялась, бросила ещё один взгляд на маму и вышла из комнаты.
Посыльный, серьезный молодой человек в форменной куртке, вручил мне толстый конверт с несколькими магическими печатями и неторопливо удалился. А я прошла в отцовский кабинет, взяла нож для бумаг и вскрыла письмо.
На то, чтобы изучить его содержание мне потребовалось около получаса. И ещё примерно столько же времени я неподвижно сидела в папином кресле, не зная что же делать. В письме оказалась копия закладной на дом и участок земли и уведомление, что в связи с двойной просрочкой выплаты нам в течение двух недель предписывается покинуть дом, который будет выставлен на торги. Но это было ещё не всё. Так же в конверте содержалась небольшая записка лично от владельца закладной, который сообщал, что сейчас находится в Тирсе и готов встретиться для обсуждения ситуации и поисков наилучшего варианта погашения долга. На улице уже наступил вечер, когда я вышла из дома и решительно двинулась в сторону центра города. Неизвестный мне господин, назвавшийся Адрианом Ортеном указал, что проживает в "Золотом тельце" лучшей гостинице города и именно туда я и направилась. А что мне ещё оставалось делать? Мама болела и фактически уже не вставала с постели, отец был на службе в столице и приезжал только на выходные, а шанс договориться с кредитором был только сейчас. И упускать его было нельзя!