Во-первых, кто бы ни был внутри, через капсулу ему не повредит даже облучение, а во-вторых, сам себе злобный аппендикс: нельзя попадаться на глаза учёным, когда за ними не наблюдает этическая комиссия!
В ее отсутствие у Карла возражений тоже не нашлось, и после получасового цикла во внешнем шлюзе капсула наконец оказалась в корабле. Обзорный иллюминатор мгновенно покрылся наледью, не позволив рассмотреть, что внутри, и заранее морально подготовиться.
Впрочем, я и так рассчитывала на худшее, когда открывала внешний люк капсулы. Мои опасения немедленно подтвердились, когда сенсорный экран под люком ожил и протранслировал сигнал с внутренней камеры наблюдения. Изображение перекрывал ряд жизненных показателей, из которых некоторую надежду внушала разве что температура. Минус двести семьдесят по Цельсию – это не те условия, при которых молодого мужчину может одолеть внезапное желание познакомиться с девушкой поближе, невзирая на ее яростное сопротивление.
Зато все остальные показатели, увы, означали, что я должна запустить цикл разморозки, разбудить это тело и выяснить, одно оно или где-то поблизости плавают в пустоте его товарищи, не успевшие запустить аварийный маяк.
– А ведь ты мог бы быть чудесной, сладкой мармеладкой! – жалобно сообщила я с неизбывной печалью интроверта, чье долгожданное уединение вот-вот будет нарушено.
Ладно, возможно, после нескольких недель в одиночестве печаль была не такая уж и неизбывная. Но кого, кроме как безнадёжного интроверта, можно выслать в одиночном челноке с Марса до точки встречи с ганимедским кораблём на границе астероидного пояса? Марсианская лаборатория, увы, была весьма ограничена в средствах, и снарядить полноценную экспедицию за льдом не могла. Зато в их распоряжении имелась «та самая Железная Соф», готовая глотку перегрызть за возможность пожить некоторое время вдали от видеокамер и городского шума.
Лаборатория, как обычно, совместила полезное с экономным. А в результате мне предстояло болтаться еще несколько недель наедине с совершенно незнакомым мужчиной – в тесном корабле, без предварительного тестирования на психологическую совместимость или хотя бы какой-то проверки адекватности попутчика!
Блестяще.
– Карл, если со мной что-нибудь случится… – я запнулась.
Даже здесь положение дел было не фонтан. Карл выгодно выделялся на фоне прочих голосовых помощников хотя тем, что однажды уже совершил длительный перелет со мной и потому смирился с нечеткой дикцией и по-человечески размытыми командами, но с потенциально опасными чужаками на борту ему сталкиваться не приходилось.