Драгоценность черного дракона - страница 15

{Прием во дворце наместника… на ней – новое кружевное платье, легкое, воздушное – лучший ильский шелк, самый дорогой, нежно-голубого оттенка. Аррон подарил его в честь первого выхода в свет. На нем самом тоже костюм из этого шелка – они прекрасная пара.
Ее маленькая ладонь льнет к большой мужской, Арьяна ловит на себе взгляды дам – алчные, завистливые, — и надменно улыбается, раскланиваясь. В какой-то момент куратор отходит – но у нее и так сегодня отбоя нет от кавалеров, поэтому она только отмахивается, когда слышит прохладное:
— Не желаете со мной потанцевать?
Исчезают шепотки. Смолкает музыка. Ей становится холодно – и тут же по жилам бежит огонь, заставляя задохнуться от неизведанного прежде ощущения. Он центр, сосредоточие. Он есть жизнь и смерть, начало и конец. Он… она и сейчас не может вспомнить лица. Только глаза – темно-фиалковые, с тремя зрачками и безумием, спрятавшимся на дне.
На самом деле это не вопрос – утверждение. Мужчина уверен, что она согласится. Белый плащ с черным подбоем, на котором темная птица держит в хищном клюве белоснежный цветок со сверкающими лепестками. Где же она встречала этот герб? Что-то важное… он обозначал…
Он протягивает руку, кивая в сторону паркета с замершими парами. Танец? С ним? Да не дай Создатель Ар будет еще ревновать ко всяким неосторожным идиотам. Она так и говорит прямо в темнеющее от гнева лицо, не замечая, что в зале резко сгущаются сумерки. Жесткая ладонь хватает запястье, сдавливая, когда она пытается отшатнуться.
— Чхаварре! – бросает злобно, зная, что сейчас сравнила этого странного мужчину с низшим сбродом. – Вы посмели коснуться меня без разрешения! Стража!
Голос дрожит – от злости на саму себя, от того, насколько жалко она, должно быть, выглядит в глазах света, от того, что этот мужчина смотрит на нее уже не с интересом – с презрением, граничащим с ненавистью. Но она не может остановиться – и высказывает обвинения, и подписывает их, закрепляя, даже толком не прочитав составленный стражами протокол. И лишь потом, много позже, уже в безопасном тепле дома она выслушивает первые упреки любимого в неосторожности и слышит это страшное.
— Дурочка, ты обвинила в нарушении личной неприкосновенности алькона Смерти! Ты хоть представляешь, какое наказание его ждет? Он никогда тебе этого не простит!