— Т-ты… — забыла, как нужно дышать. Горло словно обмотали невидимыми цепями.
И душили! Душили! Душилиии!
Как же мне больно!
И как страшно…
— Я. — Холодно, но спокойно. — Обещал ведь, что найду.
Пауза.
Звон в ушах.
Вот-вот, и сердце взорвется как атомная бомба!
— Так что, скучала? Хотя… глупый вопрос. Тебе насрать на меня. Так ведь, Со-ня?
Он обернулся. А я закрыла рот руками, чтобы не закричать от ужаса!
Потому что увидела лицо незнакомца. Признав в нем...
Давида.
Мою первую и единственную любовь.
По крайней мере, этот человек был очень похож на Давида.
Почему похож?
Да потому что в нем было много стали, много холода и злобы. А его глаза…
Напоминали глаза одичалого, вышедшего из ума зверя, готового в любую секунду неожиданно броситься на своего врага и зубами выдрать ему сердце, сожрав одним залпом.
— Д-Давид? — глотая буквы, обливаясь слезами.
Не верю!
Не верю, что он ЖИВ!
— Я… Я умерла? — сдавленно, проваливаясь в глубокий аффект.
Уголки его полных губ дрогнули, мужчина сделал два шага вперёд и оскалился.
Между нами оставалась пара ничтожных метров, а также старый, потрёпанный жизнью ковёр.
— Нет. Пока ещё нет. Но очень скоро это случится.
Я дернулась и сгорбилась от нахлынувшего страха, от режущих мурашек, которые ржавыми играми рассыпались вдоль позвоночника.
Это не Давид.
Это существо, не тот Давид, которого я знала! Которого когда-то так сильно любила!
На мужчине была надета одежда чёрного цвета — брюки и рубашка, закатанная по самые локти, а на открытой коже, до запястья, виднелись знакомые татуировки в виде замысловатых узоров и розы, в окружении черепа.
Невозможно!
Давид мертв.
Мне ведь сказали тогда, по телефону…
О, Боже!
Ложь!
Все эти годы я тосковала по тому, кого уже давно как похоронила!
По вине лжи.
Выходит, все эти сраные годы я жила в сплошном обмане?? В сплошном горе, боли и страданиях? Благодаря матери.
Кто она после этого?
Она сука. И ведьма.
И если я увижу её ещё хотя бы раз… Плюну в лицо. И даже ударю.
А жалеть больше никогда не стану.
Она разрушила мою жизнь. Она убила моего ребёнка, похоронила моего парня, уничтожила меня, как личность, превратив в послушную, выдрессированную зверушку!
Никогда не прощу!
Никогда!!!
— Давид!!! — бросилась на встречу, но тут же немощно упала на пол, позабыв что руки и ноги намертво связаны проклятой веревкой, — Я… Это невозможно! Как же… как же сильно я скучала! Сколько слез я выплакала… Если бы ты только зна…