Другой мебели почти не было, кроме нескольких толстых пней и грубо обработанных каменных глыб. На этих глыбах и пнях стояли деревянные и глиняные миски, валялись черпаки, разные мелочи. Тут же можно было увидеть куски лепешек, ножи, крупно порезанные овощи, соль-лизунец, щетки для ухода за гривой и другие вещи, которые ему еще не доводилось видеть. Только напрягая память, он сообразил, что некоторые из незнакомых предметов были похожи на те, с которыми в их поселение приходили человеки.
- Садись, - рогач, провожавший его, указал на деревянный чурбачок. – Выпей вот!
Налил в деревянную чашку мутной жидкости. Туман принюхался. Пахло чем-то, вроде браги.
- Пей! – рогач налил и себе, потом придвинул миску с порезанными овощами. – Перекуси. Все, чем богаты…
Пришлось выпить. Жидкость обожгла нёбо и язык, прокатилась внутрь до самого желудка. Половинка репы после нее пришлась кстати.
- Как звать тебя, новичок?
- Холодный Туман, - здесь, среди соплеменников, можно было не таиться и открыто называться настоящим именем. - Восьмой сын Туманного Утра. Мой отец – вожак…
- Оно и видно, - рогач указал на корону гостя. – А меня Серым Облаком зови. Кто мой отец – знать никому не обязательно. Как, впрочем, и мне. Но уж вожаком он точно не был. Иначе как бы я здесь оказался!
Он отвел взгляд.
Холодный Туман обернулся. Рогачи последовали за ними и теперь окружили два чурбака, на которых у каменной глыбы сидели собеседники. Только после слов Серого Облака для Тумана словно открылись глаза.
Большинство собравшихся тут были холостяками не только потому, что здесь, похоже, не было ни одной женщины или девушки. Только у сыновей вожака был твердый шанс обзавестись супругой и даже не одной, а двумя-тремя. Сыновья простых рогачей довольствовались чаще всего одной женой, да и то частенько через три-четыре года ее отбивал и забирал себе кто-то посильнее и понапористее. Двух жен имели единицы простых рогачей, а две трети мужчин в любом племени благодаря такому обычаю и образу жизни на всю жизнь оставались холостяками. Обзавестись женой и детьми для них оставалось несбыточной мечтой. И не все хотели мириться с таким положением дел. Некоторые покидали стадо и отправлялись в города, к человекам, попытать счастья, разбогатеть или постараться забыть о прошлом. Но сыновья вожаков среди таких добровольных изгнанников не встречались.