В груди что-то защемило. Ключ нагрелся, прилипая к телу. От боли на глазах выступили слезы. Латея часто-часто задышала, чтобы не выдать себя. Ключ ярко засиял серебристым цветом. А её саму подбросило вверх. Из ключа вырвался луч, указывая направление. Девушка проследила за новой дорогой, пока её снизу пытались вилами снять неравнодушные жители.
— Здесь Проклятая! — закричал кто-то внизу. — Здесь Проклятая!
Латея запаниковала. Она размахивала руками, будто застряла в сетях паука, но магия прекратилась также быстро, как и началась. Она плавно опустилась на землю. Народ от корчмы разбежался в разные стороны с криками: «Проклятая в селении. Прячьтесь!».
Девушку качнуло из стороны в сторону. Она кое-как сохранила равновесие. В голове творился полнейший сумбур. Страх вместе с охватившим её ужасом спровоцировали новый всплеск. Ключ настолько ярко загорелся, что ненадолго заслонил собой солнце.
Княжеские стражники, обнажив мечи, ринулись на Латею. Мощной ударной волной их отбросило прочь от неё. Она оглядывалась по сторонам, но помощи ждать неоткуда. Пока стражники не пришли в себя, она бросилась бежать прочь.
За год странствования Латея привыкла бежать. Бежать от расспросов и действий ключа. Бежать от самой себя. Бежать от магии, что принесла лишь одни проблемы.
— Проклятая, стоять! — закричал кто-то из стражников.
Она и не подумала остановиться. Наоборот, прибавила скорости. Она рассекала зазевавшихся прохожих, периодически принося им извинения, расталкивала дородных матрон. Ей кричали вслед ругательства.
— Именем князя Володимира, остановись! — продолжал настаивать стражник.
Латея налетела на нехитрый скарб торговца рыбой, перевернув его товар. Мертвые рыбы рассыпались, и девушка поскользнулась. Распластавшись на рыбе, она уже обреченно ждала, что её опять или посадят в яму, или отправят в тюрьму. Других способов борьбы с магами и колдунами в княжествах пока не нашли.
— Проклятая, арестована, — задыхаясь, выговорил стражник. — Именем князя Володимира!
Цепи сомкнулись на тонких запястьях. Девушка понадеялась, что ключ снова сработает, и ей не придется находиться в княжеских застенках. Не сработал.
Ровные ряды решеток. Прутья, что отгораживают её от солнечного света, тепла и человеческого участия. Цепи впиваются в запястья, оставляя следы на коже. В качестве постели – холодный пол. Вместо разносолов приютившей семьи – похлебка в железной тарелке, брошенная, как собаке кость.