- А? - центурионша неохотно отвлеклась от почесывания млеющего Фиделиса. - Да! Я подписала! Хотя, конечно, надежды было мало.
- А ты бы воспользовался случаем и пожаловался Гаю Ацилию, чтобы тот усмирил Неистового Квинта. Раз уж ты у нас – слуга двух господ, - хихикнул Флавий.
- На него только у Ливии управа есть, - отмахнулся Аквилин.
И снова дал кусочек священного аптерикса ублажаемому любимцу наварха.
- Кушай, дружище, кушай.
- О! - предложил Флавий, не переставая сосредоточенно жарить. Аптериксы, хоть и считаются «священными курами», а готовить их мясо не в пример сложнее, чем настоящую курятину. Чуть передержишь – и блюдо приобретет прочность, подходящую для подметки штурмовой калиги. - А что, если ты ему намекнешь, мол, тоже летать потянуло прям со страшной силой, а? Типа, от него подцепил заразу эту. А я б тебя обучал... типа.
От священного ужаса Луция перекосило всего. Летать он не хотел никогда, и даже еще больше, чем читать Овидия в компании Кассии.
- Не поверит, - отрезал он.
Иногда порученцу казалось, что префект видит его насквозь, вплоть до содержимого кишок. И так нагло врать Квинту Марцию в его теперешнем возбужденно-активном состоянии - опасно вдвойне.
- Ну, как знаешь, - вздохнул Флавий. – Наше дело – предложить… А вот Марции Септимии понравилось, кажется... Верно, Марция?
На самом деле опыт обучения пилотированию неотразимой центурионши так и остался однократным. Наверное, потому, что когда Флавий в процессе обучения попытался Либертину слегка полапать, то получил такой тычок поддых, что "Либертас" выдала опасный крен, вся автоматика обоих кораблей взорвалась тревожными сигналами, а извиняться перед оскорбленной Марцией пришлось целых три дня. Хотя, казалось бы, что такого преступного в практически невинном объятии? Даже не объятии, а так, намеке на оное. И вовсе ничего недопустимого он не имел в виду, просто поддержать хотел. Морально. За что же сразу в ребра, а потом еще и по шее?
Девушка, злопамятная, как все Марции, не забыла об инциденте и скептически хмыкнула. - Тебе показалось, Марк Флавий. И лгать по такому серьезному поводу господину префекту – нехорошо, - молвила она с той укоризной, которая частенько появлялась в общении между командирами центурий и навархами. - Правда, мой милый Фиделис? Хорошенькие толстенькие сцинки всегда говорят только правду.