Как Наина Кирилловна услышала наши шаги, я не знаю и не берусь даже гадать. Но она выключила колонку, разогнулась – легко, словно не проработала на клумбе полдня минимум (судя по количеству посаженных петуний, навскидку, штук семьдесят там уже в земле сидело).
Мне будто сунули в лицо зеркало: крупный длинный нос, смуглая кожа, изогнутые мощные брови (повесишься, пока выщиплешь до приемлемого размера!) и тёмная, болотная, зелень глаз. Вот только возраст, всё-таки, взял своё: гусиные лапки в уголках век, жёсткие складки у губ и суровый взгляд, от которого бетонные сваи сами забурятся в землю по самую маковку.
Она упёрла кулаки в бока и сказала вместо приветствия хрипловатым, но совсем не старческим голосом:
- А, блудная племянница. Явилась. Ну, пошли в дом, с дороги блинами угощу!
Я держалась позади родителей и помалкивала. Мне не нравилось здесь буквально всё. Всё было… было… было… Не могу сформулировать. Но всё оказалось совсем не таким, как я себе представляла. А ещё во мне зажглось странное ощущение, будто я здесь уже бывала когда-то. Будто именно здесь мой дом.
Не комната, оставшаяся в родительской просторной квартире, а дом. Весь бабушкин дом. Я украдкой коснулась ладонью деревянной стены. Она отозвалась теплом. И когда шагнула через порог, в лицо будто дунуло порывом горячего ветра с запахом полыни и мёда. Мама с папой ничего не заметили, а Наина Кирилловна резко обернулась и зыркнула на меня зелёным глазом так, что я споткнулась на ровном месте.
Блинчики оказались - язык проглотишь, пальцами закусишь. Огромная стопка, каждый блин смазан сливочным маслом, рядом с тарелкой – плошки со сметаной, жареным на шкварках луком, клубничным вареньем, сливовым вареньем и вареньем абрикосовым. Я безбожно обожралась, наплевав на талию. Ничего вкуснее за всю свою жизнь не ела!
При этом я не раз ловила на себе задумчивый зелёный взгляд хозяйки, и каждый раз тянуло по спине морозом. Неспроста она так смотрит. Но блинчики уничтожали ростки бдительности на корню. Я не могла устоять!
- Понятно, - подвела итог Наина Кирилловна. – Вас привело ко мне полное родительское фиаско в воспитании единственного потомка. Бывает.
- Вы всегда утверждали, что лопата излечивает любую дурь, Наина Кирилловна, - зашёл с козырей сказал папа.