Мертвым не больно. Снова и снова я повторяла себе – мертвым не больно.
Усилился мерзкий запах прелой перегнившей листвы, который ворвался в мое беспамятство, едва я очнулась в проклятом лесу. Этот запах преследовал, отравлял кровь, и я дрожала от ужаса перед чем-то неизведанным. Чем-то, что охотилось на меня.
И я в панике вглядывалась в синий сумрак…
Вышла мертвенно-бледная луна – тонкий серп, разрезавший острым краем непроницаемую тьму. И я увидела, что вокруг лишь темные стволы старых деревьев.
Но что шло по моим следам?
У него не было имени.
И его самого не было.
Мертвое, несуществующее, забытое. Древнее, как скалы или лес. Ставшее ветром и туманом, ставшее камнями и мхом на этих камнях.
Прилипла к щеке хвоя и тонкие веточки, мелкие шишки больно укололи ладонь, в рот набились земля и листья. Я попыталась выплюнуть их и осмотреться, но перед глазами заплясали огненные мотыльки, закружилась голова и к горлу подкатила тошнота. Я зажмурилась от волны дикого ужаса, что плеснулась из темноты.
Остро пахло болотом, перезрелыми ягодами, гарью.
Дышать все тяжелее… Встать, цепляясь за ствол трухлявого дерева, сразу не удалось. Ноги были ватными, а стреляющая боль в руке заставила взвыть. Голос мой оказался хриплым и надсадным, словно я его сорвала, долго и страшно крича.
Открыть глаза.
Увидеть сучья и мертвые ломкие листья – явно еще прошлогодние – тронутые белесой изморозью со странными красными пятнами.
Облизнуть пересохшие потрескавшиеся губы и ощутить солоноватый железный привкус.
Кровь?..
Попытаться сфокусировать взгляд на залитой лунным светом поляне, за которой чернеет чаща.
Снова приступ паники. Я ведь ничего не знаю. Кто я, откуда, что здесь делаю.
Пустота.
Гулкая и черная пустота, в которой гуляет холодный ветер, выметая мысли, словно сухую листву.
Я взвыла раненым зверем и прижала ноги к животу, обняв сбитые колени одной рукой – вторая плетью лежала на колкой и сухой траве. Все тело изгваздано в земле и какой-то болотной жиже, что засохла коркой, ноют царапины и раны…
И вся земля вокруг, вся изморозь на траве измараны алым. Вряд ли это ягодный сок… Но если это моя кровь… Почему я все еще жива?..
Или мертва – просто еще не поняла этого?
Что мы знаем о смерти? И если допустить, что я умерла, то это мой ад? Мое собственное пекло, только вместо огня – холод и тьма осенних лесов?.. И вечность, стылую ледяную вечность я буду бродить здесь, умирая от боли и страха?.. Это и есть моя мука и мое наказание?.. Впрочем, если обнаружить себя раздетой на промерзшей земле – и не такие мысли придут в голову.