Я почувствовала, как внутри темной волной закипает раздражение. О, у меня было что ответить – и про женщин, и про особенности магических источников, и про то, что не магия определяет человека, а дела и поступки. Уж где-где, а в столице Соединенных Провинций, где каждый мог добиться успеха вне зависимости от пола, силы и происхождения, должны это понимать. И не для того я проделала долгий путь, чтобы выслушивать от незнакомого старика то же, что без конца повторяли отец и мачеха…
Высказать накипевшее не успела. За несколько рядов от нас послышались возня, ругань и громкий звон пощечины.
– Где оно? – визгливо вопросил на весь салон парома женский голос. – Куда ты его дела, мерзавка?
– Я...
Новый шлепок оборвал сбивчивые оправдания.
– Ты, кто же еще! Говори! Ну!
Последние слова вейна буквально прокричала, отчего не только я, но и другие пассажиры парома начали оборачиваться, чтобы посмотреть на некрасивую сцену.
Ничего необычного в происходящем не было. В конце салона две смежные скамьи занимала путешествующая семья, окруженная свертками и тюками – крупный ширококостный муж, чей дубленый камзол и шляпа выдавали средней руки торговца, тихая и хрупкая молодая жена и необъятная вейна в теплом не по погоде лисьем манто. Последняя и являлась источником шума, на чем свет стоит распекавшим несчастную девушку.
– Я точно знаю, что ты во всем виновата, так что лучше сознайся, пока не стало хуже! Где оно? Где? Продала, а деньги своей никчемной семейке оставила? Да? Да?
Сжавшись в комок, девушка замотала головой столь отчаянно, что из-под свадебного чепца, традиционного в северных регионах Объединенных Провинций, выскочили у висков тугие желтые кудряшки.
– Отвечай!
– Нет…
– Да как же! Вот узнаю, что ты сделала – шкуру с тебя спущу, а родственники пусть нам долги возвращают! Я вас всех по миру пущу! В долговой яме сгною! А сестер твоих тщедушных – в работный дом!
– Нет… пожалуйста…
– Где оно?
– Я не... Я не знаю...
– Врешь!
– Нет… Это случайно вышло… Я задремала, наверное… И кольцо… – Юная вейна беспомощно всплеснула руками, и я не могла не обратить внимания на ее узкие ладони и тонкие пальцы, больше подошедшие бы кружевнице, чем жене торговца. – Соскользнуло…
– Послушайте только, «соскользнуло»! – С пафосом площадной актрисы старшая вейна всплеснула руками. – И за что только моя покойная матушка навязала тебя в семью на наши головы? Хлопотала, старалась, расхваливала Остену, какая ты хорошая хозяйка и рукастая работница. И как ты отплатила ей за добро, мерзавка? Продала фамильное кольцо, которое матушка на смертном одре передала любимому внуку с наказом посвататься к дочке Кейперов?