– Ну, ты даешь, Мышка! – опередила ее въедливая девчонка, отбивающая дробь по клавиатуре в кресле напротив. Услышав свое дурацкое прозвище – очередное изобретение небывалого умника Лёвки – я лишь раздраженно поморщилась, откидываясь на мягкую спинку вертящегося стула:
– Сейчас эта мышка как следует засадит промеж глаз одной страшной облезлой кошке.
– Да ладно тебе, Мышонок! – подхватил еще один из наших мнимых остряков, выпускающий редактор, главной заботой которого с подачи Молотова является своевременный выпуск издания вне зависимости от того, на какой стадии находится заполнение журнала. Не размениваясь на вялый обмен словесными репликами, я продемонстрировала ему красноречивый жест из трех пальцев и отвернулась к Лильке.
– Забей, – равнодушно махнула подруга рукой.
– Я думала, будет хуже, – кивнула, дотягиваясь до сумки и извлекая оттуда папку с раздаточным материалом, доставшимся мне с памятной пресс-конференции. Лилька заинтересованно покосилась на разноцветные буклеты издательства, вытащила несколько штук из моей ладони и принялась поочередно рассматривать красочные иллюстрации.
– Итак, Федечка отдал тебе статью… – пропела она, остановив взгляд на буклете с изображением модной книжной новинки. – Сейчас все поголовно расхватывают эту «Метанойю» с полок книжных магазинов, как будто кто-то свыше отдал им приказ пополнять ряды бажутинских адептов, – на мой смешок она не обратила внимания. – Неужели эта книженция настолько интересная, что люди массово сходят с ума? Тоже попробовать приобщиться, что ли?
Я скривилась:
– Бажутин писал эту муть несколько лет. Тебе не осилить такой объем.
– Там все так запущено? – уважительно присвистнула Лилька. – Неужели этот новомодный писака решил перещеголять «Войну и мир»?
– Меня он решил перещеголять, – мрачно буркнула я, покрутившись в своем кресле и невольно припомнив самые острые эпизоды нашего непродолжительного общения с Антоном Бажутиным. – Надо же, какой умник… Когда понял, что вопросы принимают весьма неприятный для него оборот, принялся снисходительно вещать мне что-то о том, какой он бедный, несчастный, никем не понятый, а на самом деле пытался выставить меня полной идиоткой, по чистой случайности попавшей на такое серьезное мероприятие, как обсуждение его великой книги!
– Ничего удивительного. В конце концов, это выгодно вам обоим: раздуть скандал на ровном месте для привлечения внимания как к его книжке, так и к нашему бесценному журналу.