— Чего умолк, князь Холодных земель? — раздался звонкий девичий голос. — Али за язык тебя тоже ужалили?
Яркие губы широко улыбнулись, обнажив ряд белых зубов, и Лёд судорожно вздохнул, приходя в себя.
— О награде думал, — нашёл оправдание и без долгих раздумий спросил: — Просватана ты али нет?
— А тебе что с того? Что за печаль? — засмеялась Ветреница. — Неужто по сердцу пришлась?
— А ежели так? Женихом примешь?
Воздушница бросила вопросительный взгляд на наблюдающего за ними старшего стихийника, и тот пожал плечами — мол, сама решай.
— Не рано ли с чувствами определился? Может, сгоряча сказал, жалеть станешь? Не узнал ни род, ни племя…
— Так не к лицу моей стихии горячность, — покачал головой Лёд, протянул руку и, когда девушка неуверенно положила тонкие пальцы на его ладонь, пообещал:
— Клянусь именем Изначальной, что чувства мои к Ветренице сильны и намерения серьёзны. — Накрыл её пальцы другой ладонью и продолжил: — Как должно посватаюсь и в свои земли увезу. Жди сватов через полгода. — Спохватился, что не знает, откуда её забирать, и торопливо уточнил: — Как сыскать-то тебя?
— У любого степняка путь к Ветру спроси, мой дом тебе и укажут, — прогудел воздушник. Осталось непонятным, доволен ли он решением дочери. Впрочем, прекрасно знал, что воздушную стихию не удержать, она всё равно по-своему поступит.
Отец отошёл, а девица, смущённо потянув руку, высвободила пальцы и свистнула. Степная волчица, которая всё ещё обнюхивала ледяного волка, встрепенулась, подскакивая на лапы. Неожиданно лизнула его в распухший нос и бросилась к хозяйке. Ошалевший зверь, прихрамывая, добрался до хозяина, ради которого готов был развоплотиться.
— Неужто и меж вами сладилось? — устало хмыкнул Лёд, потрепав питомца за жёсткую шерсть на загривке.
Волк протяжно-тоскливо зевнул, уловив владеющее стихийником чувство потери, которое перекликалось с его собственными ощущениями. Волчица закрыла его своей стихией, окутала, сорвала с шерсти ос, готовых зажалить до развоплощения. И благодарность вкупе с одуряющим запахом молоденькой самочки не позволили остаться к ней равнодушным.
Они ещё долго стояли на площади и смотрели вслед новым знакомым, которые, став воздушными потоками, уносили в небо своих питомцев и груз — Лёд только сейчас заметил, что летели степняки с поклажей. Ярмарочная седмица закончилась, и они так же, как и все, возвращались в свои земли.