– Ваше законное место, архимаг Алумай, – распорядитель с поклоном отодвинул кресло с высокой спинкой.
– Благодарю, догадалась, – отозвалась я.
Перепутать действительно было бы сложно. Неведомый мастер, создавший крыло дворца, отведенное Ключникам, и тут остался верен себе. Если стул предназначался архимагу Жизни, то он обязательно был в той или иной степени жёлтый, уляпанный золотом и соответствующими рунами.
«Ну никакого разнообразия», – усмехнулась я про себя, садясь, и тут же снова нахмурилась. На меня в очередной раз смотрели с легким недоумением. За последние несколько дней я уже успела отвыкнуть от подобных взглядов. И вот на тебе – опять.
О причинах особо задумываться не пришлось. Я единственная притащилась на эти милые посиделки при полном параде.
Ортас, лениво игравший с небольшой искоркой напротив меня, не потрудился даже камзол надеть, оставшись в тонкой батистовой рубашке, при каждом движении обрисовывающей его рельефные мускулы. Но он хотя бы с дружеской улыбкой кивнул при моём появлении. В отличие от Мрака. Тот, как обычно, наплевав на все условности, дремал в кресле, низко опустив привычный чёрный капюшон на лицо.
Но это ещё что... Худощавый мужчина, в котором я опознала воздушного Ключника только по соответствующему креслу, и вовсе явился на это сборище в пропылённом походном плаще, словно заскочил в придорожную таверну. Сейчас он удивлённо рассматривал мой парадный наряд, особое внимание уделяя короне. Как, впрочем, и Жеран, толстячок-водник в заляпанной разноцветными пятнами рабочей мантии.
Я поискала взглядом распорядителя, чтобы хотя бы мысленно высказать ему, что о нём думаю. Но, увы, тот уже успел сбежать, и мой красноречивый взгляд достался как всегда «вовремя» появившемуся Трубу. Бедолага споткнулся на пороге и удивлённо поднял брови. Пришлось вежливо кивать с выражением примерной студентки: «А я что? Я ничего такого...»
Земляной Ключник нетерпеливо мотнул головой, видимо, решив, что ему почудилось, и наконец вошёл в зал. Откровенно говоря, впервые за время знакомства я была рада его видеть. Он тоже явился на Совет при полном параде, и я перестала чувствовать себя дурочкой, пришедшей в вечернем платье на студенческий пляж.
– Давайте чуть побыстрее, – поторопил воздушник. – К чему эти церемонии?
Голос у него оказался звонкий, почти мальчишеский. Напрягшись, я вспомнила его имя: «Летрам Фуке. Это о нём Ортас говорил, что он почти не бывает в императорском дворце...»