– Не спишь, – констатировала хозяйка. – Ну, как ты, девочка?
Как я?
– Не знаю, – с трудом прохрипела я.
Она издала короткий смешок.
– Не знаешь, значит? Но говорить можешь – уже хорошо. И жить будешь. Повезло тебе. Другим, насколько мне известно, не так посчастливилось.
Другим? О ком это она?
Тем временем женщина прищелкнула пальцами, фонарь разгорелся ярче, и я смогла рассмотреть свою спасительницу. Молодое красивое лицо с правильными чертами, разве что нос чуточку длинноват, но ее красоту это нисколько не портило. Темные глаза под черными дугами бровей. Ярко-рыжие, поистине огненные волосы заплетены в толстую косу и короной уложены вокруг головы. Платье синее, наглухо закрытое, с воротником-стойкой и длинными, прикрывающими запястья, рукава. Не похожа она на жену бедного рыбака, вот совсем не похожа! Такую женщину легко представить где-нибудь во дворце, разодетой в парчу и бархат, сидящей на троне и отдающей повеления казнить или миловать. Или в доспехах, с мечом в руке ведущей войско на битву. На худой конец, за массивным столом красного дерева, подписывающей указы. Но вот она здесь, в скудно обставленной комнате с белеными стенами и потолком. Из всей обстановки – только мой тюфяк, стол и два стула у противоположной стены, да еще низкий комод, а на нем – глиняный кувшин и два стакана.
– Зря мой муж послал Кита к лорду, – говорила эта странная женщина, хмурясь. – Надо было принести тебя сюда и велеть сыну держать язык за зубами. Но что сожалеть о том, что сделано?
Вот здесь она права. Обратно котлеты, как известно, в вырезку не превратятся.
– Надин. Так меня зовут. А как твое имя?
Я открыла рот – и захлопнула его в растерянности. Потому что имени своего не помнила. Вообще ничего не помнила. Ни имени, ни того, кто я, черт подери, такая! И каким образом очутилась вечером на берегу – тоже не могла сказать!
– Воды? – тут же спросила Надин.
Встала, подошла к кувшину, послышалось бульканье, и я невольно облизнула пересохшие губы, горло стиснуло спазмом. Пить хотело неимоверно.
– Вот так. – Надин придержала мне голову. – Мелкими глотками, понемногу. И не больше трети стакана, а то и стошнить может.
Странный привкус был у этой воды, кисловато-сладкий, непривычный. Но затхлостью она не отдавала, и я не стала забивать себе голову, наслаждалась приятной прохладой, смягчающей горло. Пила так, как велела хозяйка, понемногу, задерживала глотки во рту, но все равно стакан опустел слишком быстро. Я жадно посмотрела на кувшин, но Надин, перехватившая мой взгляд, покачала головой: