- Стоять! - заорала я, раскручивая шест.
Клянусь, я не хотела убивать. Никого. Но сработал эффект неожиданности, враги обернулись на меня. И Темнодар их прикончил. В два счёта.
Я выронила шест, и он схлопнулся в безобидный кругляш. Две быстрых смерти внезапно ударили меня так сильно, как будто оба раза я умерла сама. Я упала на колени и не заметила, как рассадила кожу до крови. Не почувствовала, как Уголок карабкается мне на плечо.
- Ты убил их! - забыла про нивикийский, забыла про всё. - Проклятый убийца! Ты их убил!!!
Я не ждала, что он поймёт меня. Тёмная кровь уже начала выступать из-под трупов. Благодарение всем звёздам, они упали лицами вниз, и кровь текла под уклон, к обрыву, а не в мою сторону. В нос ударил резкий, железный какой-то запах, и меня согнуло в жестоком спазме.
Темнодар подошёл ко мне, крепко взял под локоть и вздёрнул на ноги. Я бы влепила ему по шее, но меня трясло, да и в голову не пришло, что надо драться, не просто драться, - бить на поражение. Все уроки Ана куда-то делись.
Мы тренировались серьёзно, я помнила, но никогда и никто даже не задумывался об убийстве. Я, во всяком случае. Победить, вывихнуть руку, зажать шею… но убить?! По-настоящему. До лужи крови из-под взрезанной глотки.
Пришла я в себя в лесу, возле негромко звеневшего ручья. Вода текла каскадами, из одной каменной чаши в другую. Сам поток был порождением отбушевавшей грозы, в сухие дни вместо него здесь просто сочилось что-то некрупными каплями. Темнодар безо всяких затей сунул мою голову под один из таких каскадиков.
Холодная вода обожгла, будто кипятком.
- Храмовники, - объяснил мой спутник. - Служители Белоголового Паука. Что ж, теперь хотя бы ясно, в какой матавийк открылись блуждающие Врата.
- В какой же? - спросила я.
Я всё понимала. Нас убивали. Нас убили бы обоих, если бы не Темнодар…
- В тот, где контроль над Вратами в руках у белоголовых.
- Как ясно и понятно всё! - съязвила я, утираясь ладонями. - У белоголовых разве один матавийк?
- Много, - не стал спорить Темнодар. - Но гораздо меньше, чем во всей Вселенной.
Он протянул мне ладонь, разжал пальцы. Тусклый отсвет сумеречной зари на металле - кругляш свёрнутого раздвижного шеста. Я выронила его там, наверху, и не заметила, когда.
Я осторожно взяла шест с ладони нивикийца, прицепила его к поясу: